Зима. Белая кровь

Просыпаюсь. Открываю глаза. В раме окна натянуто белое пространство, белый холст. Все белое: верх, низ, право, лево. И только по центру черные стволы переплетаются четким графичным узором. Они тянутся в белую высь, сходятся, расходятся, становятся тоньше, тоньше, тоньше, образуя дивное хитроспоетенное кружево. Так мелкие, ничтожные струйки, едва заметно сочащиеся из земных глубин, пересекаются, сходятся, сливаются вместе, полнятся, ширятся, становятся ручейками, ручьями, притоками, создавая, наконец, большие полноводные реки. Так вьются и переплетаются кровеносные сосуды в человеческом теле, неся волшебный жизненный ликвор среди живых трепещущих тканей.

Глаз замечает движение. Странное движение на совершенно недвижной картине. Некая белая субстанция неспешно течет сверху вниз по ветвям-сосудам
от капилляров, самых тоненьких и хрупких, едва различимых глазом, через уже более солидные венулы-ветви до крупных, толстых, основательных вен-стволов. Она течёт и течёт. Медленно. Беззвучно. Неумолимо. Гипнотично. Белая кровь зимы. Стылый элексир забвения. Смирись. Забудь. Застынь.

Снег, конечно, валит с равнодушного неба сплошной белой стеной, не делая скидок и преференций. Но на фоне безгрешно белого холста, растянутого там, за окном, он не виден. Лишь чёрные стволы и ветви делают его заметным, и поэтому глаза видят то, что видят: белая кровь струится по чёрным сосудам.

Я воздеваю руки к белому небу в безмолвной и бесполезной уже мольбе. Что-то течёт от кончиков пальцев к самому сердцу. Кровь? Или снег?


Настроение: М. Таривердиев. Снег над Ленинградом

Было изменено: 16:55 06/02/2019.