Сдаю бутылки по гололеду

   Автор этой нетленной поэмы сибирского соцреализма Гена был когда-то математиком, потом алкоголь изъял его из сферы точных наук, оставив не замерзающее, несмотря ни на что, сострадание к стихосложению.
   Вот это ты здорово написал — Я не завидую деревьям, ведь в их безумстве роковом, одни и те же ходят тени, одним и тем же чередом. Такой ритм старик. Тут Мария отбирает наших, кто пойдет на семинар в "Сибирские Огни" задвигать, пойдешь?
-Да мне особо не с чем.
- Да ты чо, вот «сумеречный ангел» же хорошо. (За этого ангела, один литературный гнус из Барабинска, как раз на этом семинаре обозвал меня фашиствующим белогвардейцем, тогда я еще не знал, про такой способ убирать потенциальных конкурентов, замешивая их с грязью. Наивность...)
   Мария была молодая сибирская поэтесса, грациозная, между прочим, дамочка и тем сильнее нас влекло к стихоплетению. Она вела по воскресеньям литкружок в ДК «Строитель». Не помню, что она преподавала, но сама возможность прочесть что-нибудь свое, услышать, что творят кружковцы, давала некое единение душ. Ты уже не варился в собственном соку, а был частью чего-то большего, говорил глупость на глупость и подскальзываясь на том самом чертовом гололеде тротуаров, шел пить дешевую краснуху с Геной, продолжая полемику.
   Иногда и в компании с девчонками, что совсем весело. По таким компаниям я скучал, т.к. институт уже в прошлом, а на заводе где особый режим, секретность и прочая гостайна, особо не покампанействуешь. Хотя и там бывали светлые моменты.

    Сосватали меня на семинар. Народу много, все по группам. Критики в одном тупичке, поэты в другом. После разбора моих стихов и критики я взбесился, но тихо так, про себя. Хотя ведущий нашей группы, мне отдельно от других сказал, ну у вас то все нормально. Надо немного поработать и все будет хорошо. Поскольку это был зав отделом поэзии именно того журнала, который и проводил все это мероприятие, это был весомый аванс на вхождение в мир «большой» официальной литературы.

   А после семинара в последний торжественный день в зале с президиумом, где восседали литературные метры, перед большой пьянкой, "поэтам" доверили прочесть по стишу. Каждый из метров сказал красивое слово, а руководитель группы критиков подытожил, что вот мол, мы в прошлом году собирали по всей Сибири крупные таланты, а в этом решили не особо затрудняться, взяли бредешок помельче, рыбку тоже выловили помельче, но мы, значит, вырастим, мы доведем, мы, значит, воспитаем. Меня этот бредешок довзбесил окончательно. И когда назвали мое имя-фамилию, я двинул к трибуне. Я решил не читать что планировал, а садануть товарищу с бредешком прямо промеж глаз. Я пошел ва-банк, на экспромт.

«Песенка карася», - сказал я и посмотрел в зал и на президиум, выигрывая время.

нет важнее наших мелочей
нет умнее нашей чепухи
от проблем уходим мы ловчей
чем карась уходит от ухи

скорей друзья на дно,
скорей поглубже в тину
другого не дано,
спасайте животину..

приятно копаться в иле
поклевывать червячков.
но с детва меня отучили
снимать червячков с крючков

учили меня на дому
ближе сынишка ко дну
пускай попадают в засаду
всякие там детсадовцы

им там внушают бредни
ручных подзывают свистом
потом их отловят бреднем
воспитатели-детсадисты  

На этих словах зал взорвался, начался свист, улюлюкание, гвалт, смех и прочие выкрики с мест, все что бывает при хорошем публичном скандале. Руководитель отдела критики мотнул головой так словно его ужалила оса. Я закончил.

и теперь таких как я косяк
мы живем как все, копаясь в иле
не позорим звание карася,
чтобы там про нас не говорили.

   Поклонившись президиуму и залу под аплодисменты, да что там аплодисменты, под овации, пошел на свое место.
- Вам надо переходить на ироническую поэзию, успела мне сказать Нина Грекова, известная тогда у нас поэтесса.
Маша подлетела ко мне в коридоре,
- Ну что же вы наделали!?
- Что Мария Васильевна, так врагов заводят, да?
- Да, - скорбно кивнула она.

   А я уже в глубине себя решил, что все! стихов писать больше никогда не буду. Ан нет. Те что были я сжег, но иногда происходит нечто и возьмет тебя за горло неизвестная сила и начинаешь выхрипывать из себя слова... и не знаешь хорошо это или плохо, идут они из какого то глубинного источника, к которому все мы припадаем в попытке выразить свою невыразимую душу. И то хорошо, что не часто.

пысы. стишок этот храню как память не взирая на его несовершенство, скрытое мещанство и отрицание героизма. Если знать ситуацию при которой он появился на свет, то становится понятно, что он есть бунт, протест и скандал. "Все не то чем кажется".