Тамара, какого хрена?

Случился тут у меня секс. *продолжительные аплодисменты*

Ничего особенного, встретились, слиплись, разлиплись, разбежались. Но я уже в том возрасте, когда любое событие длится от пяти минут до пары часов, а рефлексии потом пару лет. Ну ок, я всегда была в таком возрасте.

Помимо прочего, юноша в процессе — с перегоревшей от восторгов проводкой в головном мозгу — выдал гениальный комплимент. «Как здорово,» – говорит, – «что ты такая умная, красивая, нежная, а главное – НЕНАДОЛГО».

Я ржала, как сволочь, потому что определение было максимально точным. Потом ответила что-то вроде: «Ты только нормальным женщинам такого не говори, желательно, никогда, окей?» – и ушла ставить чайник. Юноша на это ответил что-то о том, что он не совсем дебил, и знает, что от НОРМАЛЬНОЙ за такое и по щщам схватануть можно.

Отлично, в общем, посидели, прекрасно провели время, много ржали.

А потом я такая.. «Минуточку!»

Вспомнила все свои попытки «нормальных» и «долгих» отношашек, в которых рано или поздно у меня возникал вопрос, мол, дорогой, а почему ты относишься ко мне как к мебели? На что получала полный искреннего удивления ответный вопрос: «А как надо?!»

Дело в том, что моя жизненная стратегия, выросшая с задней парты, на которой сидела толстая и странная девочка, строится на том, что «со мной можно то, чего с другими нельзя». Полюбите меня за то, что я удобная, ведь больше меня любить не за что.

Я – пойму. Я приму. Я подстроюсь. Да ничего, все окей, не парься за меня.

Я так делаю с друзьями, любовниками, знакомыми и вообще со всеми на свете. Ставлю границы максимально неудобным для себя образом, чтобы показать, что я – не такая как все, поэтому цените меня за это.

Это как мем про «обычные девочки vs я», вывернутый наизнанку. Где водораздел проходит не по линии «я лучше, круче и мне нужно особое отношение», а «я проще, понятнее, удобнее, со мной можно как попало, мне норм».

Когда я раскопала эту штуку внутри себя, внезапно высветилось, что такой же стратегии придерживаются очень много людей, чаще всего со сниженной самооценкой. План простой: я буду тусоваться с крутыми ребятами на их условиях, пока они не привыкнут и не перестанут меня замечать, как нечто чужеродное, и вот тогда-то я начну отлипать от стены и показывать, что я еще и человек. А не только пароход, на котором все катаются.

Проблема в том, что никаких «крутых ребят» в природе не существует. Они все остаются в старшей школе, где были очень примитивные и крайне понятные критерии успешности (хорошие оценки или крутой прикид, отсидевший батяня или виртуозное умение курить в туалете). Во взрослой жизни есть просто люди, которые пытаются коммуницировать друг с другом, несмотря на все различия и несовершенства понятийных аппаратов.

И люди эти, при всей их сложности, в общем-то, склонны к простым стратегиям. Главная из которых – следуй согласно инструкции.

Если девочка говорит «Я хочу цветов», то, как правило, мальчик идет и покупает цветы. Если в компании друзей кто-то говорит «Давайте не будем поднимать эту тему», то, как минимум, намеренно в присутствии этого человека неприятную ему тему никто поднимать не будет.

Если ты говоришь «Мне нихуя не надо», то люди слышат «Нихуя не надо». Но ты-то вообще не ту мысль туда вкладываешь, правда ведь?

«Мне нихуя не надо» – это в 90% случаев обозначает «Мне надо, чтобы вы восхитились моим отсутствием эгоизма и гибкостью, после чего, преисполненные восхищения и привязанности ко мне, сами догадались, чего же именно я хочу и преподнесли мне это неожиданным сюрпризом».

А человек услышал что? То, что ему сказали: что делать не надо нихуя. Ну и сделал то, что от него просили. Нихую.

А в тебе уже запустился процесс: «Ну я же такой хороший, я же не эгоистичная сволочь, как остальные, почему же меня все равно не любят?»

А тебя любят. Но согласно твоей инструкции.

Я каждый раз умудрялась переобуваться на лету. То есть влезать в отношения с людьми, которые пришли на мою рекламную акцию «Вот тут есть классная барышня, которой нихуя не надо», а потом через продолжительное время начинать заявлять о своих чаяниях, надеждах и ожиданиях.

Мол, «я все это время ждала, когда ты…». Еще и с чувством оскорбленной добродетели, мол, да как так-то, сколько можно от тебя всего этого ЖДАТЬ?? Я же тут для тебя…

Человек на этом месте, по моим прикидкам, должен был опомниться, устыдиться и срочно побежать исправлять нанесенную им мировую несправедливость. У человека же случался разрыв шаблона: «Ебать, тумбочка заговорила».

И тут не дело в том, что все вокруг сволочи и мрази и относятся к живым людям как к тумбочкам. А в том, что ты изначально продал человеку тумбочку, а через два года она внезапно перевоплотилась в породистого жеребца. Которому нужно овса дважды в день, конкур, попону, пять ведер воды, чесать за ушком и заплетать хвост в косичку.

А чуваку нужна была тумбочка! Он за ней приходил! Он тумбочку хотел. И плевать ему, что тот жеребец стоит как две его квартиры, а за обладание им куча народу готова застрелиться. Им надо – пусть они и стреляются. А он вообще запах конюшни не переносит.

У людей разнятся не только возможности, но и потребности. И они, гады такие, идут туда, где им норм и по потребностям, и по возможностям. И определяют для себя то место, где им норм по внешним, блин, признакам, а не по внутренним. Потому что – сюрприз, сюрприз! – о том, что происходит у тебя внутри в курсе только ты, а люди видят то, что снаружи. Внешний вид, поведение, слова.

И если первые два пункта считываются автоматически и предъявить их в оправдание своих действий или бездействий – такое себе (ну все эти «она была одета так, что всем понятно» или «ты выглядел как человек, которому совсем не до нежностей»), то слова вполне себе доказательства на последующем разборе полетов.

«Пагади. Ты же говорил прям ртом, что тебе не нравятся шумные вечеринки, и если мне надо, я могу идти одна. Я пошла. Ты обиделся. Где, блядь, логика??»

Да, вообще обо всем договориться на берегу – невозможно. Да, в процессе все всегда не так, как представлялось, да, море всегда непредсказуемо. Но хотя бы примерно заложить маршрут будущего мореплавания – вполне себе решаемая задача.

Ну, вроде как, приходить к людям и с порога намечать: со мной нужно считаться. Или «я хочу, чтобы за мной ухаживали». Или «мне нужно, чтобы меня ценили, и под этим я подразумеваю вот это и вот это».

Как минимум я таких людей встречала. И у них получалось. И воспринимается это не как претенциозность или охуевание, а как нормальный способ выстраивания маршрутов. «Мне нужно в Рязань, это значит, что в Череповец я не поеду. Нет, это не по пути».

Отсеиваются ли на этом этапе люди? Да, но только те, кому надо в Череповец. А вот изначально искать тех, кому в Череповец, а на полпути попытаться убедить их, что на самом деле надо было в Рязань, там грибы с глазами – получится навряд ли.

Кстати, завершая школьные метафоры, с которых начала.

Все хотела рассказать, как пару лет назад я сходила на встречу выпускников, да все как-то повода не было.

Я шла туда как на эшафот, сама себе удивляясь, зачем я вообще туда иду. Мне было страшно, некомфортно и хотелось провалиться под землю. Я вспомнила все свои школьные травмы, то, как я отчаянно хотела быть как все клевые девочки, но разве они будут со мной дружить? Как я прибивалась к аутсайдерам, сворачивалась в маленький грустный комочек и хотела немножечко помереть прямо рядом со школьной столовой.

Мне почему-то казалось, что даже спустя десять лет, надо мной будут смеяться, тыкать пальчиком и показывать свою успешную успешность другие, клевые девочки и мальчики.

Я пришла и страшно напилась.

Сквозь алкогольные пары я смутно помню всех моих удивленных бывших одноклассников, которые по очереди подходили и говорили что-то вроде: «Блин, Тамара, ты такая клевая была всю школу и такая недоступная. Мы все так хотели с тобой дружить, но ты такую стену выстроила, что всем было очень боязно, как же так, мы такие никакие и рядом с тобой такой крутой. Может хоть сейчас у нас получится?».

Я пьяно мычала и старалась одновременно тянуть ручки и не блевануть на платьишко. Как мне рассказывали, многие это восприняли как «ну куда нам до такой успешной Тамары, пойдем нахуй сходим».

В общем, мораль сей басни в том, что люди видят то, что им показывают, а не то, что происходит в твоем богатом внутреннем мире. И винить их в том, что они читают то, что написано, и рассчитывают, что в сарае лежит именно то, что указано – глупо.

Нужно правильно прибивать таблички, а не ругаться на несовершенство мироустройства.