Нити.

Ещё когда была студенткой, на вокзале купила журнал. Ехать надо было на поезде, сутки, поэтому он был очень кстати. Песочного цвета обложка, с рисунком пастелью, плохой печати, - помню его. Из него я узнала о Саган, прочитав "Здравствуй, грусть". А потом заинтересовалась автором: нелепой, некрасивой, нескладной француженкой, имеющей очень условные, по правде, довольно смутные, представления о морали.
Безусловно талантливая, она вовсе не стремилась к совершенству, зачем? Ей и так было комфортно плавать на мелководье переливающимся мальком. Вся её проза довольно ровная, хотя "Здравствуй, грусть" считаю всё же её лучшим романом, при том, что он был дебютом. Ей не требовалась огранка, вообще. Но и герои её ровно те же, что в начале, что в конце. Так, ветер, может, и нагонит зыбь на зеркало озера, но о штормах говорить не приходится.
Наверное, амбиции, страсть к решению сверхзадач, стремление разложить душу на атомы, понять весь механизм, несмотря на всю болезненность, - свойственны только русским писателям. И если Леонардо эксгумировал, похищал трупы, чтобы снять кожу, обнажить мышцы, понять механику движений, и придать достоверность своим рисункам, то наши писатели волокли и вскрывали-расчленяли, кого только могли, без особого разбора, ровно столь же бесчувственные к физиологической брезгливости: не до этого им было. Предполагаю, что Достоевский, Толстой и  Чехов наиболее известны за рубежом. Мне часто попадаются отсылки именно к ним, у  Саган тоже. Именно так она представляла "русский стиль", или даже "роман в русском стиле" - безжалостно влезть в кишки, прощупать вдоль и поперек, впихнуть обратно и зашить. Ну, или так оставить. Без этого мрачным русским ну совсем неинтересно. 
В одном из любимых мною фильмов, предельно схематичном, чётком, без лишних деталей, динамичном  "Матч Пойнте" Вуди Аллена, главный герой, между прочим, на досуге читает Достоевского. Какого чёрта? Ясно ведь, что не в коня корм был, судя по последующим событиям. А вот так; мода такая была, наверное. Иностранцы вообще занятно трактуют этих наших всех.
... Так вот, от Саган нити протянулись к Артуру Миллеру, Теннеси Уильямсу, Карсон МакКаллерс. Они все друг друга знали, общались! И Анна Маньяни, и Билли Холлидей тоже, и другие. Заинтересовавшись такой не по-русски бесстыжей  гедонисткой Саган, стала читать, стараться узнать о всех, о них...
А весь текст выше - ради понравившейся цитаты из критики "Отражений в золотом глазу" МакКаллерс: 
"Люди слепо бьются о чужие, закрытые для них души, и каждый нужен не тому, кто нужен ему".