- Хочу пригласить тебя на рокенроль - Мастер

нежно-румяно улыбнулся : Марго позволила, таки, ему покормить её. 
Он ловко подцепил двумя палочками "гункан спайси-магуро" и аккуратно донёс эту "сушку" до её рта. Выражение её глаз было соответствующим.
- Х-ха ! Ты можешь повелевать мною одним взмахом своих ресниц ! - Мастер тут же вспомнил её, когда она была той Лаурой. А он был Петраркой. И тихо стонал, от миокардовых разрывов своей плоти, под теми её окнами :
..

- Нет, - тихо-но-чётко обрубила она.
- Что "нет" ? - продолжил улыбаться Мастер.
- Я не хочу рокенроль. Я хочу плавное танго. Причём, не с тобой. И не здесь. И не сейчас...
- Ах, ты ж...
Мастер закинул в себя очередной кувшинчик с серебряным сакэ. Демонстративно игнорируя пиалки. И нараспев произнёс, закрыв глаза :

" - Да разве в сопернике дело? Какая разница — абиссинец, Бара ибн-Малик, еще кто-то, — они насчитывались десятками. Не было мужчины, который, увидев ее, не превратился бы в воспламененного леопарда. Ей оставалось только выбирать. И никак не Раххалю, прекрасно понимавшему свое физическое несовершенство, следовало угнетаться ревностью. Ему достаточно было и того, что Саджах выбрала его хотя бы на несколько дней…
    Муджжа ибн-Мурара заскорузлым пальцем ткнул в затянувшуюся рану и сделал очень, очень больно. Потому что открылось, что письмо могло и не быть фальшивым. И вмиг воспалившееся воображение нарисовало картину поистине адскую: молодой, ловкий наемный любовник, мастер и ходок, подосланный расчетливым негодяем, диктует задыхающейся от страсти Саджах, что ей надлежит сделать и что написать.
    Почему эта мысль, такая простая, такая естественная, не пришла ему в голову тогда, тринадцать веков назад? Он бы нашел этого наемника. А сейчас даже глины не найти, в которую обратились его шести…
    Уста твои, страстной неге навстречу раскрытые,
    Лоно твое, как нехоженый луг, молодыми сочащийся травами.
    Кипящая жизнью, нетронутая, нежная мякоть груди,
    И затуманенный взгляд призывающий твой…

    (Я смотрел, как он плачет мутными, старческими слезами, и поражался ему, и не понимал его, и думал: нет, видно, никогда не распадается цепь времен, ибо воистину, как смерть, крепка любовь, люта, как преисподняя, ревность, и стрелы ее — стрелы огненные…) "


- процитировал он ей на память. 

Марго по-царски кивнула.
Величественно.
Стараясь придать своему прекрасному челу максимально "снисходительно-господствующе-командирско-разрешительный" вид.

- Ты - Вампирито. Моя пронзающая Вампирито !" - он уже даже не смеялся.
Он хохотал.
Ибо понимал, что во всех прежних, и во всех грядущих, ( их ) реинкарнациях, он будет вечно служить подле неё.
Её рыцарем...

А она будет изредка "вспоминать" о своём дон Кихоте.
Украдкой.
Шалопайски-озорно.
Милостиво дозволяя ему облобызать, в галантнейшем реверансе-полупоклоне, кончик её левой туфельки..

И только Бегемот по-прежнему дичайше охреневал от них.
И в стопицотый раз возносил похвальбы Мише Булгакову.
За то, что "хоть он отравил эту парочку....эбонитовых....".
Тогда....



Отредактировано: 13 Мая 2024, 18:57.
Отредактировано: 14 Мая 2024, 10:05.