Лето. Облака

"Солнце клонилось к закату".

Или нет, не так.

"Однажды весною, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах, появились два гражданина".

Придется подкорректировать. Однажды летом, в час довольно жаркого, но совсем не удивительного для Москвы заката, на Патриаршем мосту было, как всегда, множество граждан и гражданок. Да, так более похоже на правду, на то, что было вчера. Закат имел место. И облака, со всех сторон окружавшие столицу, поражали цветами и формами. Граждане с гражданками, открыв от изумления рты, вдохновенно фоткали сие явление природы, ибо виды открывались поистине прекрасные и удивительные. Присоединилась к ним и я.

Вот огромная гора взбитых сливок, причудливо выложенная на небесной креманке. Драматические оттенки от легкой охры до индиго и жженой кости. На этом сливочном великолепии несколько цинично висят подозрительные темно-серые сигароподобные объекты. Следят? Вверху и немного сбоку устроился цеппелин размером с половину взбитых сливок. Он тоже темно-сер и тоже подозрителен. Неподвижен и монументален.

А вот над "Красным Октябрем" застыла в прыжке гигантская лохматая собачка! Лапы раскинуты, пасть открыта, хвост кренделем. Сверху на нее смотрит кот. Ну, конечно, за ним она и прыгает. Вот так вот. Мяу. Гав.

А левее распростерли крыла вечные небесные грифы из храмов в Карнаке. И выпавшее перо летит им вслед, летит...

А вот хитрый персиковый пеликан прячется в облачных кущах от анаконды. Пеликан улыбается и щурит глаз. Анаконда его не видит и плывет себе куда-то двльше. А между ними кто-то накалякал целую строчку завитушек: тра-ля-ля, тра-ля-ля. Озорник.

Вроде все обозрела, запечатлела и хотела уже двигать дальше. Но случайно оглянулась назад, на храм Христа Спасителя. И охнула. И застыла. Там, за храмом, с левой стороны, клубилось антрацитовое апокалиптическое облако. В разрывах темной облачной материи плавилось небесное золото. Оно изливалось через зазор между центральным куполом и боковой главкой невозможно ослепительным потоком. Второе пришествие, не иначе.

Вдруг вспомнились строки. Но не из святых отцов, а из древнеиндийской поэмы, красивой-прекрасивой.

И теперь я знаю, что главное в жизни отведал,
Пил из чаши зелёной, из чаши златой
На великом пиру.
И в дивное то, мимолетное то
И бессрочное время
Глаза мои полнились видом любимой,
Слепящего света светлейшим потоком.


P. S. Когда солнце стало уже совсем заходить, золото сменилось на пурпур.

Было изменено: 0:09 22/07/2024.