Кандид и Панглосс

Кандид: Тебе не приходило в голову, что, если человеку суждено одиночество, то все попытки встретить "свою женщину" обречены?

Панглосс: А как понять, что именно тебе суждено?
В любом случае, для человека естественным и нормальным является стремление не быть одному. Это стремление заложено в его природе. Я не ощущаю себя настолько сильным, чтобы пытаться идти против своей человеческой сущности.

Кандид: Но я знаю людей, которые декларируют преимущества одиночества.

Панглосс: Вот именно - декларируют. На публике. Они на самом деле избегают одиночества.
Такой человек не кричит в пустоту. Мало того: он страшится пустоты. Он страшится момента, когда ему отзовётся лишь эхо. Поэтому его высказывания о выборе одиночества как способа существования публичны. Всегда.

Кандид: Чем богаче и многограннее личность, тем сложнее ей встретить себе подобную. Даже встретив подобие, нужно ещё, чтобы возникло взаимное чувство. Когда думаешь о ничтожности вероятия такой встречи, можно сойти с ума.
Как быть? Не лучше ли предоставить дело Провидению. А пока пользоваться вниманием многих женщин в противовес желания внимания со стороны одной.

Панглосс: Желать внимания многих - идеал нелепых мужчин.
Мужчина, имеющий способность непринуждённо удовлетворять свои базовые потребности с участием женщины, отнюдь не удовлетворяется этим.

Кандид: В таком случае, может быть, следует наконец-то прекратить поиски и среди женщин, выражающих тебе приязнь, остановить выбор на одной из них?

Панглосс: Да, остановить выбор... Каким образом? Подбросить монетку? Выложить карты? Или познакомиться в ближайшую пятницу с какой-нибудь Жанеттой, да и остаться с ней на всю жизнь?

Кандид: Да хоть бы и так. Чем нехороша Жанетта?

Панглосс: Хороша необычайно. У неё бюст третий номер с задорно торчащими сосками и при этом узкая талия.
Но видишь ли, в чём дело. Есть ещё Мюзетта. А у неё есть мама, которая печёт замечательные блины. А папа трясёт ключами от загородного коттеджа и сулит положить их в мой карман.
А Лизетта классически образованна и охотно даёт в попу.
Кого же выбрать из них?
Наконец, через полгода после начала совместной жизни с Лизеттой ты встретишь Жоржетту и поймёшь, что достоинства Лизетты - ничтожны.

Кандид: При чём тут бюст и блины...

Панглосс: Ну как же? В женщине, которую выбрал, пусть даже случайно, должно же хоть что-то привлекать? Если это - не любовь, тогда чем же плохи блины с коттеджем как критерии выбора?

Кандид: Да, любовь по заказу не бывает. Но всё-таки следует быть мягче и просто влюбиться.

Панглосс: Как это "просто влюбиться"? Чтобы влюбиться, женщина как раз и должна быть особенной. То есть непохожей на других.
Необычная, особенная женщина - не та, которая умножает в уме шестизначные числа.
Её особенность есть нечто такое, что в твоих глазах выделяет её из числа других.

Кандид: Но как узнать, именно эта ли женщина особенная и необычная для тебя?

Панглосс: Ты узнаешь. Её необычность проявит себя.
В табуне гнедых кобылиц увидишь белоснежного единорога. Ведь ты не слеп.

Кандид: Эх, если бы табун кобылиц... А то ведь чаще встречаю стадо коров.

Панглосс: Мне жаль, если ты так видишь.
Как только вместо кобылиц ты станешь видеть коров, единорога ты не встретишь никогда.

Было изменено: 22:43 29/06/2010.