Марина Крапивина: можно в кабаке найти принца...

Марина Крапивина, пьеса "Ставангер"

"МК Эстония"
21. апрель 2012 20:06

- В пьесе "Ставангер" рассказана реальная история?
- Этот вопрос самый распространенный. Что реально, а что вымышлено - это уже часть авторской кухни. Ничьей интимной переписки я не обнародовала. И если зритель решит, что это реальная история, пусть так и будет.
- Тема нашей женщины в погоне за заморским женихом не нова. Ты первая, кто написал об этом пьесу для театра?
- Честно скажу, специально я не исследовала этот вопрос. По-моему, на тему эмиграции и эскапизма есть масса фильмов, а документальных историй, пожалуй, даже больше. Для многих брачных агентств и дэйтинговых порталов это уже давно прибыльный бизнес. Выйти замуж за иностранца часто становится самоцелью. Русским женщинам кажется, что чем благополучнее страна, тем прекраснее принц, которого они встретили. Но нередко даже за внешним благополучием скрывается ад одиночества.





- Как ты думаешь, почему работает знакомство по интернету?
- Оно анонимно. Ты можешь показать фотографию 10-летней давности, подправленную в фотошопе, представить себя в максимально выгодном свете. И потом здесь есть элемент игры, безответственность. Виртуальный флирт ни к чему не обязывает. А потом возникает иллюзия взаимопонимания, некоторые так и не выходят из виртуального пространства. А кто выходит, просто начинает узнавать объект интереса с новых неожиданных сторон.

- Где современной женщине легче всего познакомиться с мужчиной?
- В транспорте. Шутка. На самом деле люди знакомятся где угодно: на работе, на отдыхе, на улице, в метро, в сети, на кладбище. Я познакомилась со своим будущим мужем на работе, моя подруга - в ресторане, кстати, с иностранцем, и оказался приличный человек. Другая подруга - в том самом интернете. Универсальных рецептов нет. Можно в кабаке найти принца, а в библиотеке напороться на психопата. Мне кажется, нужна внутренняя свобода: не бегать искать, а заниматься каким-то делом, жить своей жизнью, развиваться, стать самодостаточной личностью, а к таким людям тянутся, как к магниту.

- Женщины на Западе, особенно в Скандинавии, грубее, сильнее, самостоятельнее мужчин. Это нормально? Не теряет ли общество какие-то вечные ценности при таком раскладе?
- Скандинавия - это регион, в котором сильны феминистские традиции. Я не сильна в теории феминизма, но думаю, что любая борьба за равноправие, в данном случае за равноправие полов, на первом этапе приводит к определенным перекосам. Это естественно. И хотя, по сравнению с Россией, где феминизм так и не получил развития и скорее носил всегда формальный характер, на Западе он реально изменил женщин. И все равно, я думаю, это первый этап, потому что тысячелетиями человечество жило при патриархате. Период смены традиционного уклада болезнен и, возможно, мужчины, утрачивая свою доминирующую функцию, начинают утрачивать маскулинные свойства, а женщины, наоборот, приобретают их. В конце концов они договорятся. В этой борьбе есть свои плюсы.
Если кратко, то эта пьеса о женщине, которая, мечтая изменить свою жизнь, хочет выйти замуж за иностранца. На обсуждении зрители с готовностью отвечали на традиционный вопрос ведущего о чем пьеса: о страхе; о страшном одиночестве; о переосмыслении привычного в свете новых событий, и т. д. Прозвучало мнение, что в пьесе слишком много бытовых подробностей. На мой же взгляд, это язык пьесы. Люди общаются с помощью старых штанов, плексигласового стола, в том числе и с самими собой. И в жизни вербальная речь, особенно у людей, долго и по привычке живущих вместе, может быть очень бедна или никак не отражать их отношений. Но общение происходит совместным просмотром футбола, оставлением грязных носков на видном месте... Даже если в таких семьях никогда не осмеливаются говорить (и даже думать) о самом главном, бытовые мелочи поддерживают связь этих людей. Наверное, это примета нашего времени. Эпоха "говорильни" прошла словами высказываться все труднее. Вещи, жесты, морские свинки, "трудный" секс и даже посещение туалета говорят за героев.
Также, на мой взгляд, это пьеса о "своем" и "чужом". В пьесе много мотивов отчуждения языковой барьер, другая страна, другие обычаи, одиночество. Сквозь пьесу проходит тема маньяка, психопата я вижу это как воплощение страха перед чужим. Мы боимся того, чего не понимаем; один из самых известных ужастиков называется "Чужой"; в самой пьесе "американский психопат" из телевизора говорит: "На самом же деле это не я, это только призрак, иллюзии. И когда я могу спрятать свой колючий взгляд, и вы можете пожать мою руку и почувствовать прикосновение к плоти и может вам даже покажется, что мы ведем похожий образ жизни. Но это не так. Я из другого мира". Чужое можно освоить, т. е. сделать своим но если ждешь от него только немедленного спасения из привычного "болота", неудача неизбежна. А именно спасения ждут и Одд, и Ирина. Но у каждого своя боль, непонятная другому, и герои оказываются бессильны помочь друг другу. Говорит "параноидальный" мотив еще и о страхе столкнуться с реальностью "как она есть" - бессознательном страхе всех, кто находится во власти иллюзий.
Возврат к "своему" оказывается в пьесе символом поражения, крушения надежды, но вместе с тем и той мягкой периной, которая уменьшает боль от падения.
В обсуждении неоднократно прозвучало мнение, что это скорее киносценарий, а не пьеса, ввиду недостатка сценических возможностей. Я думаю, что эта пьеса, конечно, может стать и киносценарием. Но уже по читке можно судить о том, что "Ставангер" звучит со сцены отлично. Отдельный респект режиссеру Анне Брандуш и актерам. (c)

Было изменено: 8:47 28/04/2012.