Дикость.

Марата Рахметова, погибшего при спасении двух школьниц, не представляют к награде (посмертно), потому что он - дагестанец!


Марат Рахметов, 24 года

Словам сегодня мало веры, но когда есть видео, в котором главные герои события сами рассказывают о том, как все происходило, можно обо всем судить самостоятельно. В интернете легко найти ролики о звенигородской трагедии, они есть и на YouTube, и в социальных сетях, и на сайтах разных ТВ каналов и печатных СМИ. Задайте поиск "Марат Рахметов, видео", включите любой, первый попавшийся ролик, и вы увидите лесистый берег реки, девочек и их мам. От них исходит искренняя благодарность и абсолютное понимание, что ценой собственной жизни 24-летний парень подарил жизнь 14-летним девчонкам.
Сегодня никто из них больше не дает интервью.



Девочек уносило быстрым течением - в месте, где они тонули, река Мозжинка впадает в Москву-реку.

- Так все внезапно получилось: мы тонули... - говорит в кадре подружка спасенных девочек Валя Бушуева, она была вместе с ними на реке. Валя подпрыгивает и показывает руками, как волны накрывали их.

- Он подал руку мне, так как я была ближе всех, - продолжает рассказ восьмиклассница Репсиме Керогян. Вместе с Валей с ней в момент трагедии были младшая сестренка Диана и подружка Юля Аникьева. Из рассказов всех можно понять ситуацию так: девочки прыгали в воду с высокого берега. Резвились, плавали, и совершенно неожиданно Диану и Юлю стало уносить течением.
Марат Рахметов, отдыхавший на берегу вместе со своим троюродным братом Расимом, не то чтобы доплыл до них, он к ним в буквальном смысле прибежал: в этом и есть коварство этого места реки - идешь по колено... и вдруг оказываешься на глубине, которая достигает 4 метров. Марат двух девчонок просто подтолкнул на мелководье, в опасности оставались Репсиме и Юля. Репсиме была ближе, но, когда Марат ей подал руку, рука выскользнула, и он прыгнул в водоворот. Вытолкнул ее, потом Юлю, а сам уже выплыть не смог.

Это произошло 24 июня, приблизительно в 16 часов 30 минут.
Самое первое видео датировано 27 июня - в этот день тело Марата наконец обнаружили. Шли третьи сутки с момента трагедии.

- В интернете есть наше видео, - рассказывает постоянный представитель Республики Дагестан в Московской области Магомед Сайгиев. - И я сейчас все время думаю о том, как же это мы правильно сделали, что тем же днем, когда уже помогли отцу Марата выправить все документы для отправки тела сына на родину, - вернулись в Звенигород, чтобы поговорить с родителями спасенных девочек и снять этот разговор на камеру. Это был очень тяжелый, страшный день: мы видели, в каком был состоянии отец. Хорошо, что мы себя пересилили. Потому что буквально через день родители девочек оказались недоступны - и для сотрудников нашего представительства, и для журналистов.

- Почему? - не понимаю я. Даже не столько не понимаю, сколько не верю, потому что перед глазами видео, где мамы говорят прочувствованные слова благодарности. Вот Вероника Аникьева, мама Юли, говорит о гибели Марата:

- Мы с мужем, когда узнали, сильно переживали... Будто своего ребенка потеряли... Было много отдыхающих, но сердце дрогнуло только у него...
Что такое благодарность матери человеку, который спас ее ребенка от верной гибели? Она, как любовь, если сказать библейскими словами, - "НИКОГДА НЕ ПЕРЕСТАЕТ". Что же такого страшного могло произойти, что заставило мам
попрятаться от журналистов, которые хотели рассказать о подвиге Марата?
Я пыталась дозвониться до родителей на протяжении семи дней, в самое разное время суток. Длинные гудки, и через мгновение - "Абонент не отвечает или временно недоступен..."

В семье Рахметовых Марат был единственным ребенком. Он с детства видел родителей, работающих дома за компьютером: его мама - учительница географии в школе, папа - доцент факультета экономики и дизайна Дагестанского педагогического университета. И с детства родительские компьютеры чинил Марат, а позже чинил всю технику соседям и друзьям. Окончив школу, поступил на факультет программирования. Окончил тот же университет, в котором преподает отец, устроился работать по специальности. 24 года ему исполнилось 1 июня.

-Марат родился и вырос в Махачкале, но каждое лето проводил в родном табасаранском горном селе Хапиль, у бабушки, - рассказывает о сыне его отец, Тельман Рахметов. - А нынешним летом попросился в Москву, проведать друзей и родственников, которые там давно работают. Чтобы не бездельничать, пошел в бригаду к малярам, где работал его троюродный брат Расим. Звонил радостный: "Папа, малярные работы - лучший фитнес! Я сбросил 7 кг!" У него был лишний вес, и он очень хотел похудеть. Он 25 августа уже должен был быть дома...

... Расим плавать не умеет, поэтому, добежав вслед за братом до воды, он остановился. Говорит, что не знал, что и Марат плохо держится на воде, думал, раз тот поплыл, значит, умеет. Он все время видел голову Марата, видел, как одна за другой к берегу поплыли спасенные девочки. Когда Марат исчез, он не сразу понял, что случилась беда. Когда понял, закричал, просил вызвать спасателей. Не дожидаясь, когда кто-то откликнется, побежал в вагончик: в Звенигороде находится бытовка строителей ООО "НПО Космос", где и жили ребята. К реке побежали все, кто на тот момент там находился. Нашли палки, прощупывали дно. Искали и на берегу. Ждали МЧС, но в тот день, 24 июня, спасатели так и не приехали. Они приехали на следующий день, но искать тело Марата не стали, сказали, что много утопленников и у водолазов закончился кислород. У них - лимит.

В этот же день в Москву приехал отец Марата.
Он не спал всю ночь после звонка родственников из Москвы. Они с женой разговаривали. Она все время плакала: "Почему это должно было случиться именно с ним?! Почему с ним?"

- Ну почему? - говорит Тельман Рахметов. - Мы растили его так, чтобы он стал настоящим мужчиной. Он и повел себя по-мужски. Как бы он мог смотреть на тонущих детей и ничего не сделать?

Самой невыносимой для отца была мысль о том, что тело Марата не найдут, что он останется на дне реки, непохороненным. В Звенигороде, на месте гибели сына, он видел, как родственники, друзья и коллеги Марата по временной работе, не переставая, прочесывали дно, снова и снова. На третий день, 26 июня, отец обратился с заявлением к постпреду Дагестана в Московской области.

- Он, как узнал о случившемся, сказал, что сейчас поднимет на ноги депутатов, милицию. "Я говорю: "Не это нужно. Все, что нам нужно, - это катер и водолазы, - продолжает свой рассказ Тельман Рахметов. - Я не уеду домой без сына".
В тот день приехали сразу две группы водолазов. Два катера. Искали недолго, сослались на новые вызовы и уехали.
И тогда вмешалось небо: в ночь с 26 на 27 июня в Звенигороде прогремел гром, проливной дождь поднял уровень воды в реке, и тело Марата вынесло на берег.

Ранним утром, за час до того, как Марата нашли, отец с друзьями и родственниками пошли к шлюзам. Доступа по суше к ним не было, и они попросили в какой-то конторе: "Разрешите пройти по вашей территории, мы ищем утонувшего, вдруг там..."
Разглядывали подозрительно, настороженно: "С Дагестана?"

- Я даже сказал, что ищу сына. Но они все равно нас не пустили. Вот такое отношение, - рассказывает Тельман Рахметов.
Именно в этот момент, в 9 часов 30 минут утра, Тельману позвонили: Марата нашли примерно в 700 метрах от места трагедии. Он лежал на берегу. Отец говорит, что сейчас не знает, когда было легче: когда искал или когда увидел, - "одно хуже другого".

- Он подходил, смотрел на сына, а потом отходил, - рассказывает начальник строительного участка ООО "НПО Космос", односельчанин Рахметовых, Айдын Джавадов. - Подошел - отошел, подошел - отошел, как заведенный.
Тело мальчика трое суток было в воде...
Ждали полицию, чтобы оформить все документы. На солнцепеке, с 10 утра до 4 дня...
Тем временем выяснилось, что ни в оперативных сводках, ни на сайте МЧС Подмосковья о героической гибели Марата Рахметова нет ни слова. Его имени не было даже в списках утонувших. И только на городском портале Звенигорода сообщалось, что "27 июня обнаружено тело приезжего рабочего из Дагестана, утонувшего в районе Мозжинки..." Звенигородские СМИ, в отличие от московских, до сих пор хранят абсолютное молчание. Нет в них никакой информации ни о тонувших девочках, ни о погибшем парне. Тишина! Почему?

- Потому, что такова установка мэрии, - говорит постоянный представитель Республики Дагестан в Московской области Магомед Сайгиев. - Как только я узнал о случившемся, пытался выйти на связь с главой Звенигорода Леонидом Ставицким. Каждый день мне говорили, что он занят. И только 3 июля он мне ответил. Я предложил ему вместе с нами ходатайствовать о посмертном награждении Марата Рахметова. Сказал, что у меня есть письменные обращения родителей спасенных детей, которые также просят его наградить. И получил ответ: "Мы ничего делать не будем, пока работает следствие".

- Пока нет официальной версии происшедшего, мы ничего комментировать не можем. Расследование ведет следственный комитет Одинцова, - сказала мне по телефону пресс-секретарь мэрии Анна Макарова.
А какие могут быть версии? Я дала слово не называть имени сотрудника звенигородской мэрии, который мне все объяснил. Есть запись этого разговора:

- Понимаете, Дагестану выгодно позиционировать утонувшего парня как героя. Но гипотезы разные. Например, он мог на воде приставать к девочкам. Он же дагестанец.
- И маленькие школьницы утопили парня весом больше 100 кг?
- Нет, конечно, в это у нас никто не верит. Просто речь о дагестанце, и еще большой вопрос: легально ли он здесь находился?
- Дагестан - часть России.
- А, ну да. Но вот такая у нас установка: ждать, пока все утихнет.
- Зачем? Чтобы не награждать?
- Если подтвердится, что он действительно спасал, - наградят, конечно. Но сейчас ведутся следственные мероприятия. Очевидцев, кроме брата погибшего, нет.
- Проблема в том, что он тоже дагестанец?
- Вот именно...

* * *
Как будто война у нас с Дагестаном, "враг не должен спасать наших детей, такого просто быть не может"! "Зеленая миля" Стивена Кинга... Я даже не думаю, что это осознанная политика звенигородских властей, скорее срабатывает бюрократический инстинкт - презумпция виновности чужака. Погодите, погодите, говорят нам, разобраться сначала надо, неизвестно еще, как он погиб. Главное - зародить сомнение. Включаются дополнительные маркеры, где речь не о человеке уже идет, не о погибшем программисте Марате Рахметове из Дагестана, а о дагестанце как обобщенном образе, который хороших прилагательных не может заслужить даже посмертно.
Дагестанец -бандит или насильник. А может быть, даже и террорист... По факту надо бы наградить посмертно героя, а инстинктивно хочется возбудить уголовное дело по факту подвига. Это - классический абсурд ксенофобии.

... Я снова включаю ролик, где мамы благодарят родителей Марата за то, что такого парня воспитали.

- Мы не успели поблагодарить отца Марата лично, когда он приезжал за телом сына, - говорит Вероника Аникьева. - Но мы просим власти Звенигорода представить Марата к награде.

Важно даже не то, что она говорит, а то, как говорит. Как смотрят стоящие рядом спасенные девочки. Такую теплоту и признательность сыграть невозможно. И я думаю, что подозрительность, нечеловеческое отношение к кавказцам, в данном случае к дагестанцам, бьют не только по ним, они сминают, корежат естественное чувство справедливости, сострадания и благодарности всех. В первую очередь - мам спасенных детей и самих детей, которым явно строго рекомендовано не общаться с журналистами и представителями Дагестана. (с)

Было изменено: 19:04 21/07/2013.