"ЕЖЕ" от 26 сентября 2008 г.
Оказывается, что...
26
Сентябрь 2008
Оказывается, что...
*Письмо счастья*
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем.
Интервью давала:
Комментарии:
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем.
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем.
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
два дивных магнитика...
два дивных минетика...
два дивных минетика...
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем.
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем.
отдам свой голас задаром,
только заберите у меня эти три дивных "письма счастья"!!!
только заберите у меня эти три дивных "письма счастья"!!!
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
А ему ещё наверна аэропорт Хитроу сницца..
просыпайся, горилыч!
тебе письмо!
счастливый ты наш...
)))
ещщё и подарок!!!
визука)))))
просыпайся, горилыч!
тебе письмо!
счастливый ты наш...
)))
ещщё и подарок!!!
визука)))))
я щас описаюсь от счастья. ой :)))
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем.
перешли его другому и не забудь дать голос!!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем.
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
я уже описался от щастья! ой!
Блин..
Мне магнитика надо, заверните мне парочку и кота в качестве константы))) И не слушай никого )))
Мне магнитика надо, заверните мне парочку и кота в качестве константы))) И не слушай никого )))
ну, чтоб не апкакаццо от щассья-давайте по третьему разу и всё! пипец.
и в школу завтра не пойдем))
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем.
и в школу завтра не пойдем))
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем.
пойду лучше пожурчу.. в телефон.
Однако Джуля таким образм те голос и дам))))
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
Злые вы!!! )))
А я думаю, мне и так щасте придёт, даж без голоса, просто за письмо, ога!
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
не устали переписывать?)
Масковская осень, масковская о-осеень (весело насвистываю)
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
Неа, за щасте-та?
Да ещё пять раз!
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
Да ещё пять раз!
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
мораль: если вы хотите купить мужику мазератти - дайте себе по рукам, уберите кредитку и достаньте 2 доллара, на магнитик.
Дай 2 доллера на щасте, ну дай, ну что тебе жалко штоля?? (хнычу)
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
Дай, а то ещё два раза напишу!
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
Бывают люди такими жадными!!
Ну, как жить.. (обревелась)
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
Ну, как жить.. (обревелась)
*Письмо счастья*
перешли его другому и не забудь дать голос!
Московская осень, питерские фонтаны, выбоины на трассе, соединяющей одно с другим, раздолбайство сотрудников, фильмы киностудии "Ленфильм", неожиданно нагрянувшая любовь, злые гаишники, сломавшийся мобильный телефон и кот, мурчащий на коленях - все это есть по своей сути величины постоянные, а потому для описания скучные.
Озарения приходят тогда, когда их совсем не ждешь. Оказываешься в новом городе, гуляешь, и вдруг забредаешь в сувенирную лавку. Рассматриваешь там что-то, и просишь завернуть. Каких-то сущих безделиц, ну просто потому, что сердце не успокоится, если немедленно не потратить все деньги. И недели эдак две спустя, перекладывая всякую мелочь и не очень, в другую сумочку, вдруг на дне обнаруживаешь две вещицы, купленных вот там, в том новом городе. Два дивных магнитика-кусочка монументальной стены древнего города. Для себя и для "того парня" купленных. Держишь их в руке, перед глазами пролетает мировая история, да и вы и не общались-то лет сто уже! А почему не общались-то - так не прав он сильно был! Обидел лучшую из лучших, да как посмел только?!
А эта штука лежит на ладони, молчаливо и безропотно, и под ее теплом отступает благородный гнев, помноженный на глубокую обиду трепетного девичьего сердца. И вдруг понимаешь, что нет обиды, и гнева тоже нет, а главное, у него на холодильнике все еще нет этого магнитика! А значит ему плохо. Ему плохо от того, что у него нет от меня магнитика! Ему плохо от того, что он живет и не знает, что магнитик его ждет. Он страдает всей душой, от того, что ей невдомек, что солнце, которое в этот момент золотило верхушки моих деревьев, светит над нами обоими. Оно светит, а я в этот момент думаю о нем. (с)
и набарот:
мораль: если вы хотите купить деушке магнитик- дайте себе по рукам, уберите 2 доллара, достаньте кредитку и купите ей мазератти.
мораль: если вы хотите купить деушке магнитик- дайте себе по рукам, уберите 2 доллара, достаньте кредитку и купите ей мазератти.
Парамонова, единственная тут адекватная барышня, нна. Большой тебе мой респект и уважуха.)
Всем остальным -
переписывайте, аха. На сто пятьдесят девятом разе непременно сработает. )))))
Всем остальным -
переписывайте, аха. На сто пятьдесят девятом разе непременно сработает. )))))
>мораль: если вы хотите купить мужику мазератти...
где бы мне такую, чтобы хотела. Я конечно не приму, но приятно.)
где бы мне такую, чтобы хотела. Я конечно не приму, но приятно.)
А где Кстатик? кстати:)...
Местные тетки, какие же вы злобные и тупые!!!((( Девушка вам такой стильный красивый этюд представила! Нет чтобы "подумать об этом и поговорить"(что вам безусловно полезно!!!) Вы свое целлюлитное нутро здесь вываливаете!!( и не стыдно???(((
Silence, я завязала с благотворительностью, но когда-то была рысаком, да))
Джу, я теперь покупаю 2 вещи - магнитик и брелочек, причем в одном месте. т. к. типа опт)
Джу, я теперь покупаю 2 вещи - магнитик и брелочек, причем в одном месте. т. к. типа опт)
Ваш комментарий:
Так далеко забрались, и до сих пор не зарегистрировались!? Вот те на! А ведь многие действия на сайте, в том числе и удовольствие комментировать чужие дневники, могут себе позволить лишь зарегистрированные пользователи! Вот так вот!