"ЕЖЕ" от 6 ноября 2009 г.
Просто так

Просто так

*Набережные неисцелимых*


Ночь на Сан-Марко. Прохожий с мятым
лицом, сравнимым во тьме со снятым
с безымянного пальца кольцом, грызя
ноготь, смотрит, объят покоем,
в то "никуда", задержаться в коем
мысли можно, зрачку - нельзя.

Ночной город пытается спрятаться от туристов за ставнями и коваными решетками ворот. Тщетно. Хотя с решетками тут всё шоколадно. С тюремными. В любом уголке города время от времени натыкаешься на ладно сработанные, толстенные прутья, выкованные так, чтобы пилить их нужно было долго и трудно, закрывающие людей внутри надежно и наглухо. Чувствуется, сидели в Венеции много, сидели долго, по поводу и без..
На углу собора кусок порфира, куда ставили отрубленные головы. С него же, "чтобы два раза не вставать", оглашали всякие указы. Веселый был город, недоверчивый, но скорый на расправу. История его - как детектив, столько войн, интриг, коалиций и обманов мало на какую географию выпало.

Район Дорсодуро так и выпихивает из себя - ресторанчиков мало, площадей, изредка раздвигающих стены узких улочек, и того меньше. Мимо университета, и в Сан Поло, район торговый, рыночный, беззастенчиво сплавляющий в туристические карманы тонны китайской сувенирной продукции, увешанной клеймами и печатями "сделано в Венеции", "ручная работа", и прочее.
Здоровенные площади рыбного рынка, пустеющего уже к обеду, на удивление почти не пахнут. То ли фэйри тратят тоннами, то ли еще каким средством пользуются.. Вспоминая Палермо и Катанью, с их удушающими ночными запахами вокруг утренних рыбных рынков, думаешь, что венецианцы владели не только секретом изготовления зеркал.

Решил потратить полдня на шопинг, и потратил. Заигравшись в местного, уехал на материк на поезде, оказалось - не туда уехал, потом долго кружил на резвом автобусе по тальянским полям, и уже почти затемно, плюнув на всё - вызвал такси, таки доехал. Деревня бутиков. Вспомнил Москву. Расфуфыренные в продаваемые ими бренды продавщицы магазинов отбивают любое желание выглядеть "оттуда". Как продавщица же. Ответственно заявляю, куда интереснее в самой Венеции. От маленьких магазинчиков с неизвестными фамилиями дизайнеров, до помпезных бутиков, завязавших площадь Сан Марко и улочки вокруг в тугой торговый пояс, выдаивающий с кредитных карт прохожих посильные суммы.

А еду в Венеции принято покупать в Billa. Смешно. Вполне московская магазинная круговерть, с заставленными ящиками проходами и сомнительными акциями. Только продукты другие.. Мускулистая продавщица, чуть напрягшись, перекидывает с прилавка на прилавок батон ветчины, диаметром с хорошую такую гаубицу, трое на подхвате без устали шинкуют электроножами прошутто, а сырные ряды вызывают у меня ступор.. Гран Падано, Пармеджано, Пекорино. Все что угодно огромными и не очень кусками лежит навалом, им грубая итальянская пища, мне венец десертов. Поняв, что в корзине уже больше десятка видов сыра - трясу головой, и, отрывая от сердца, выкладываю половину.. не сыром же единым! Хотя, под вчерашнее розовое фризанте, может, и справился бы со всем набором.

В городе же бесчинствуют гандольеры. Вроде на совсем сухопутных маршрутах, на каждой кампо или пьяцетте, на любом перекрестке улиц - торчат мафиозо, ряженые в тельняшки и соломенные шляпы, спрятавшие наглые глаза за модные солнцезащитные очки. И зовут, и напевают, и мягко прихватывают за локоток..
- Гондоллооо! Гондольериии! Бонджорно, сеньор, прээго, гондоллоооо!
В ночи наткнулся на стойбище их лодок. Связаны воедино, заботливо упакованы поодиночке. Весла пристегнуты цепями к сиденьям. Чехлы на высоких носах. Сгрудились в каком-то водном тупике стаей, стоят со свежими царапинами на лоснящихся боках, как стреноженные городские кони, нещадно замученные наездниками.
- Мужчина, дайте лошадке на корм! Ну дааайте, дааайте! ... Гондолллоооо, прэго!

Этих орлов лет с десяти учат владеть длинным веслом, и лихо водить лодки по узким каналам. Сызмальства же они впитывают сложную науку общения с богатыми туристами, приобретают манеры аристократов и овладевают искусством произносить такие комплименты, которые, говорят, буквально сводят с ума дамочек всех наций. Правда, в их "своде правил" прописаны некие табу, которые уважающие себя мачи не имеют право переступать. Охмурять - только женщин без мужского сопровождения, парочки не трогать. Вроде, в кодексе этих пикаперов есть конкретные рекомендации по соблазнению женщин в зависимости от их национальности. Вроде, канадки и австралийки - сдаются быстро, разок отужинав при свечах или прокатившись на гондоле (мальчики, записываем). А для покорения латиноамериканской дивы ужинать с ней будешь трижды, не меньше. Любопытно, сколько времени тратят языкастые тореадоры водных гладей на наших Оксан и Надей? О соооле, о соооле миииио.

..

Прокатился на Сан Микеле, небольшой остров рядом с Венецией, где Наполеон - будучи шокированным существующим бардаком, при котором хоронили где придется и как придется - повелел размещать усопших. Теперь это остров мертвых, каждая пядь которого уже занята или прошлыми, или будущими покойниками. Кстати, "Набережной неисцелимых" в Венеции уже нет. Изысканно нездоровый город не захотел терпеть в себе столь безнадежного названия, и переименовал её. По этому поводу выпил с Бродским. Или у Бродского? Впервые видел могилу, на которой стоит почтовый ящик. А в нем.. доверху. Кто там пишет, кому - вопрос фантазии. Впрочем, я тоже написал.
Неизвестных же итальянцев тут принято хоронить в.. шкафах. А как еще назовешь здоровенный такой сундук, размером метров 12 на 6, и метра 4 высотой, в котором каждому покойнику выделен ящик, украшенный плиткой с его ФИО, датами "прибыл-убыл", и малюсеньким кольцом под букетик от родных.

Снова вышел на остановку общественного автобуса...
"... ниоткуда возникла широкая крытая баржа, помесь консервной банки и бутерброда, и глухо ткнулась в причал" (с) тот-с-кем-выпил.
Помесь банки и бутерброда зовется красивым, музыкальным почти словом "вапоретто". Это отдельная венецианская песня, ворчавшая мне про Питер и его ржавые прогулочные судёнышки. Стоит такой, привязанный канатом, рычит, ждет по расписанию - не прибежит ли кто в последнюю секунду. Шныряет под мостами, до которых легко можно достать вытянутой рукой, коптит дизелем, уворачивается от встречных-поперечных. Вокруг всей Венеции плыть чуть больше часа. Насквозь идти примерно столько же. Двигай чем хошь, двигайся, как умеешь..
Брутальные капитаны и деловитые контролеры, еле заметным движением за секунду парой петель привязывающие кораблик к причалу, и вообще не глядя на канат - отвязывающие его ещё быстрее. Темно, Венеция по правому борту - то шикует фасадами, то поворачивается темной каменной стеной. На одной из таких, отражаясь размытым пятном в черной воде лагуны, горит неоновая надпись "something strange". И действительно..

Есть во всем этом только одно "но": Венеция требует правильной компании. Полная укромнейших уголков, ступенек, карнизов, арок, зовущих остановиться, присесть, спрятаться от людского потока. Чтобы, не замечая смешных табличек "не устраивайте пикников, не сидите ЗДЕСЬ, и вообще - это частная территория" .. целоваться, обниматься, делать и говорить глупости, гулять, мечтать, строить невыполнимые планы. Не одному, и не гуртом. Венеция - город абсолютно и только для двоих. Все эти виды, мосты, набережные, бары, пиццерии и ресторанчики, утренние бега и ночные гуляния - требуют женщины под рукой. Ходить - обнявшись, замирать - целуясь, кормить тирамису со своей ложки, и подливать просекко в оба бокала. Если я и поеду туда еще раз, то только вдвоем. И уже не расскажу об этом вам.

Интервью давал:

Ле Корвалол