"ЕЖЕ" от 10 августа 2016 г.
Просто так

Просто так

Быть кротким ребенком замечательно. Родиться таким - это значит, что тебя априори все устраивает.

Я, например, дрых целыми днями в своей коляске под импровизированным балдахином из тюля - от мух и солнца - и мне даже в голову не приходило отрывать взрослых от их чертовски важных дел. И днем все были счастливы. Другое дело, ночью. Предоставив родителям-дедушкам-бабушкам возможность целый день спокойно заниматься своими делами, я резонно полагал, что могу рассчитывать на толику внимания. Меня же кормили и сразу пытались убаюкать. Но не тут-то было. Я был свеж, полон сил и обладал весьма убедительным как для младенца голосом. Заканчивалось все под утро попытками затрясти меня в колыбели до полуобморока. Так что подготовку в космонавты я прошел еще в младенчестве.

Дальше больше. Оказалось, что мне просто таки необходимо научиться ходить. Так считали мама с папой. Я с ними был категорически не согласен. Для того, чтобы часами сидеть в укромном углу и придумывать способы применения для волшебной машинки из фиолетового стекла, которая чудеснейшим образом переливалась на солнце, а до того, как попала ко мне в руки, была флаконом не менее волшебного по советским временам папиного одеколона - уметь ходить совсем не обязательно. Но родители сказали "надо" и поставили меня на ноги. Я тут же упал навзничь и треснулся затылком. И продолжал это делать долго и упорно. Очень быстро комната, в которой меня учили ходить, превратилась в подобие изолятора для буйнопомешанных - весь пол в ней был любовно выстлан ватными одеялами.

Потом наступило время "друзей по песочнице", в которых я, честно говоря, не очень нуждался. Они норовили треснуть меня совочком по голове и с любопытством смотрели, что будет дальше. Я не очень расстраивался. Я пристально и долго смотрел им в глаза. Почему-то многие после этого, расплакавшись, убегали. А мне потом рассказывали, что так делать нельзя. Надо пожаловаться маме или, на худой конец, треснуть в ответ по голове грабельками.

Как то, уже в детском саду, я потерялся. Сейчас мне видится это несложной задачей - я был не очень заметным ребенком. В общем, после тихого часа вдруг обнаружилось, что в группе меня нет. Случился жуткий переполох. Тут же была снаряжена поисково-спасательная экспедиция по самым опасным местам в округе. Искали бы долго, если бы не одна воспитательница, не особо склонная к авантюрным сюжетам. Она обнаружила меня на том же месте, откуда вся группа три часа назад ушла на тихий час. В том же углу песочницы. С той же машинкой в руках.

А если вкратце пройтись по вехам, то после фиолетовой машинки у меня появился калейдоскоп, а потом - книги, которые поглотили меня целиком лет на десять. С ними я и вырос.

Сейчас - если меня не дергают и не пытаются подвигнуть на очередные свершения - я удивленно смотрю на мир ясными голубыми глазами. Долго и пристально.

Интервью давал:

чернила