"ЕЖЕ" от 9 февраля 2006 г.
Сегодня я познакомился с...

Сегодня я познакомился с...

Вот тут хочу вам други мои рассказать про женщин работящих и не шибко, ласковых и тех кто как матери строги бывают, о тех с кем жизнь моя мало помалу проходит и особливо о тех кто над чувствами маими владеет. Кому из вас и скучно може покажется, а тож по другому речь не лется не обессудьте...

До поры не было мне забот чтобы тужить-кручиниться, да токмо завсегда не бывает чтобы все по маслу... Работал долго я средь баб ладных, понятных мне сызмальства, не тужилось, хоть и сладости особой не было, так чтобы зори тихие московские, в трудах праведных встречались легко и неприхотливо...

Начальница моя - жена дюже статная, сама мала как лесовичок, но така же... крепко сбитая, издали видать, роду нашего, крестьянского. Так вот порой глянешь на нее - баба бабой и че пред нею гнусь да кланяюсь с важностью... ан нет.. тут враз тебя на землю матушку вернет.. голос у ней зычный, напевный... гаркнет бывало, так немощ в чреслах образуется невиданная, будто за яйцы твои ладошкой сваей малой, жилистой, взяла лихо, крепко-накрепко, да вниз тянет, не отпустит никак. Сильно она стало быть надо мной власть забрала, хош и мужик я хоть куда... Смотрит бывало грозно, стращает значит, а може хочеть чего.. поймешь их разве? Девка она ладная да токмо душе разве ж прикажешь... да и гоже ли мужику с такой бой бабой миловаться... не обернешься, враз к рукам приберет...
Али тут друга была, хош и не начальница, а тож глазки строила, больно славная была... То бедром крутым поведет то яще чего... Кра-аса! Нешта поперек скажешь? Шибко нравилась, но токма умна не в пример мужикам некоторым, а то нашему брату к чему ж? Негоже када жинка пред другами верными умом своим мужа срамить буде... Жинкино место у печи, а не за столом разговоры мужские, да умом сдобренные, разговаривать, смекалку свою казать... То не к чему мужу справному...

А вот тут значит нежданно-негаданно яще одна царевна у нас объявилась.. Но та совсем другого породы.. Ручки у ней нежныя, видать враз, ни прялкой, не выменем коровушки кормилицы руки не мозолила ни враз... Девка стройная как березки в деревни у матушки. Улыбнется вдруг ласково несмело, о своем видать думает... Груди у ней налывныя, так на украине у нас яблочки у прабабки были... стан гибкий глаз не отвесть... Мимо проплывет бывало улыбнется мимоходом, весь дух и вышибет враз, душно становиться мочи нет... А тут яще удавка ента адская, итальянцы супостаты, как для пыток придумали. У мя ж сердце русское, рвется оно смелое - страстное с груди наружу.. Ворот бы мне рвать да полной грудью дохнуть хош раз шоб полегчало... Ан нет, поправишь токмо удавочку ту дльявольску, улыбнешься кривенько, да ладошкой потной гель срамной по волосам развезешь... Не положено значит.. тьфу! А куда ж мне деваться? Вот раз ступит как лебедь, так жар поднимется невиданный, мечтательность шибко нападает, да мысли негожие, в головушку буйну лезут... Так и тянет сгрести всю ее тоненькую в кулак свой мужицкий, шоб почуяла страсть, что такое чувства истинные почуяла, на просвет шоб узрела. Ну да куда ж ей, дочке профессорской страсть сына крестьянского понять- уразуметь?
Вот давеча про Сибирь ей калякал, про тайгу значит... Накатили воспоминания, глаза загорелись у мене... Про морозец ей таежный, про юность свою твердил все... Про то как по зиме выйдешь с барака, снежинки вкруг тебя, что мухи по весне вьются, на морозе лютом сверкают шибко, да радугой переливаются, по особенному уж очень и не предать... Как пробежишься, в бытовку теплую влетишь, сам весь кА вихрь снежный, крутится все вкруг тебя... к буржуйке руки дрожащие протянешь, а с ресниц иней стает да в глаза потечет как слезы прям... И тут вроде как не только телом но и душой отогрелся. Воздух стылый, таежный у нутре у тебе тож согрелся и теперь запахом хвойным снутри ласкает...

А она все слушает сидит, да глазами сваими ясными на меня мужика грубого улыбается. А то я как в сердцах промеж рассказа по столу кулаком бухну, от чувств что в душе бродют, так в сторонку ласково сдвигается... наши бы девахи не спужались, а эта как синичка - вся ладненькая, да хрупенькая больно, от каждого слова мого вздрагивает и неловко мне так становится, что красу такую стращаю... хош и не со зла ан стращаю выходит...

Эх бяда... Гляжу я на нее, так и тянет мяне взять ее, к груди шибко, к сердцу самому прижать, к устам ласковым да улыбчивым припасть, яблочки ее наливный помять, за маковки самые взяться. Хош пальцы у мяне и грубыя, а тож к ласке приучены и тело женское разумеют всяко...

Вот тут счат люди недобрыя да злоязыкие начнут мене пиарами всякими попрекать, так я вам так скажу другим аи, что не ведаю я про пиары ваши лживые, то все от сердца шло, крик это душевный, как птица-феникс на волю рвется...
Тягостно мне братцы, мочи нет...

Интервью давал:

Витечка Гольбман