"Апокрифы", стр. 350 из 895
(неотредактированные истории)

Я мрачно брел по набережной, не обращая внимания даже на прихорошившуюся, золотисто-бордовую осень. Дул прохладный ветер, осенний - не холодный, как зимой, и не жаркий, обжигающий, как летом, а именно легкий, прохладный, приятный. одним словом - осенний. Он был еще совсем молодой, неокрепший. его сил хватало только чтобы поднять пару опавших листьев и поиграть, покружить их в воздухе. Я не знал, куда идти. домой мне не хотелось. хотя я и домом то назвать это место не могу. дом, это где живет любовь, а там где жил я любовью и не пахло. скорее одиночеством. К друзьям тоже не хотелось. они, конечно, выслушают, поддержат, как могут, но. я же не могу сформулировать проблему, поэтому буду чувствовать себя идиотом. даже если они так и не будут считать, мне этого достаточно. Ноги сами повели меня к любимой лавочке. Но она была уже занята. Подойдя поближе, я увидел, что это была девушка. Своими растрепанными русыми волосами, и насупленным видом она походила на взъерошенного, рассерженного воробушка. В её руке тлела сигарета, но было заметно, что и курить-то ей совершенно не хотелось. в её глазах была странная тоска, боль. Невольно я залюбовался ею. Она была не такая как сотни девушек, что каждый день видишь на улицах. было в ней что-то.

Неожиданно меня пронзило понимание. Её зовут Ляна.
- Ляна. - тихо прошептал я, не доходя нескольких шагов до лавочки. Я боялся, что девушка услышит, но уж очень приятно, тепло прозвучало имя, растеклось по моим губам ненавязчивой сладостью. Решившись, я подошел к ней и спросил:
- Девушка, а как вас зовут?
Обычно я не знакомлюсь на улице, всегда считал это дурным тоном, но в этот раз. у меня просто не было выхода, я чувствовал, что Обязан спросить это. Девушка подняла голову и посмотрела на меня. Я понял, что она не просто не хочет знакомиться, но и видеть кого-нибудь! Но все же она негромко ответила:
- Ульяна.
Мне казалось, что вот он, конец. Что жизнь кончена. Никогда бы не подумал, что одно слово может принести такую боль. Но тут она посмотрела мне в глаза. и, что-то увидев, добавила, улыбнувшись:
- Но вообще-то, мне нравится сокращение Ляна.
Мне хотелось. не знаю, пуститься в пляс, поднять её на руки и кружить, кружить, кружить... ну, или, хотя бы, облегченно рассмеяться! Но я только улыбнулся. И когда улыбнулся, то стереть улыбку с лица не смог. Я стоял и чувствовал себя полным идиотом. Но она тоже улыбнулась. Мы молчали. Наконец, я выдавил:
- Можно присесть?
И, о Счастье, она кивнула.
- А тебя-то как зовут? - поинтересовалась у меня Ляна, когда я присел.
- Владислав, - слегка смущенно, из-за того, что не представился сразу, ответил я.
- Дис, - тут же сократила девушка.
Моё имя никогда так не сокращали, но мне понравилось.

Когда он подошел ко мне, единственным желанием, было - избавится от него. Но потом я посмотрела в его глаза и тут же добавила к нехотя сказанному имени то, которое намного лучше олицетворяет меня. Каждая девушка ищет своего принца. правда, многие растеряли мечты ещё в детстве, но некоторые романтические особы, как я, например, ждут его до, как говорится, упора. Так вот незнакомец, подошедший ко мне, был именно им. Моим принцем. Когда он сказал свое имя, у меня тут же мелькнуло в голове "Дис!". Обычно я не привыкла, говорить все, что на ум приходит, а тут ляпнула. и тут же испугалась! А ну как ему не понравится! Но, судя по легкому, приятному удивлению и весёлой улыбке я поняла . понравилось, можно передохнуть спокойно. Мы говорили. обо всем на свете! Но, конечно, больше друг о друге. Мне было трудно вслушиваться в его слова. я с трудом запоминала, где учится, где работает, что любит. Я не могла оторвать взгляда он его каре-зелёных, темных, глубоких глаз, черных волос, беспорядочно рассыпанных по широким, но не накаченным специально плечам, тонких черт лица. Никогда для меня не была важна внешность. никогда. а тут. Тут мне было важно, было дорого в нем ВСЕ. Каждое слово, каждая черточка лица. Мы обменялись телефонами. Потом я просто сидела и смотрела на его телефон в списке.

Прошла неделя. он не звонил, не писал. Я не выдержала, и первая послала смс. Спросила как дела, не хочет ли в лес. Ответ пришел почти сразу, правда, с другого номера. Он извинился, сказал, что нет денег на телефоне, попросил позвонить вечером, после шести, и. дал домашний. Как я дождалась шести, не знаю. Но и тогда, я выдержала пол часа и, наконец, позвонила. Первый гудок, второй, третий. я уже собиралась класть трубку, когда он её поднял:
- Всегда на проводе! - прозвучал его спокойный, слегка взволнованный голос.
- Привет, - поздоровалась я и поблагодарила небеса, что у меня не сломался голос.
Мы договорились. Я позвала друзей, все же ехать в лес с незнакомым парнем было страшновато. Он плавно вскользнул в нашу компанию. Никогда в жизни мне не было так спокойно и хорошо. Мы учились в одном институте, поэтому виделись каждый день. А если не получалось увидеться, то созванивались вечером. Даже если за день ничего особого не случалось, то мы разводили философию на пустом месте. Выходные, естественно, мы проводили вместе. Однажды, мы мотались по городу все воскресенье, с раннего утра, до позднего вечера. кончилось все тем, что когда мы сидели на набережной, на нашей любимой лавочке, то я уснула. Хорошо хоть я живу там недалеко, а то Дису пришлось нести бы меня ещё дальше.

Он то, наивный, хотел отнести и домой по-тихому двинуться, ан нет. Мама уперлась рогом. "Не пойдешь в ночь!" ну, для кого ночь, а для кого и пол десятого. В общем, утром, меня ожидал сюрприз в виде Диса на кухне. И когда успел проснуться? Да ещё и умыться, одеться и завтрак на всех приготовить (правда, завтраком гордо именовалась подгоревшая яичница, но главное же внимание!). Или, когда у него отменили пары, и ему стало скучно? Он явился ко мне на пару и с криком "Что ты здесь делаешь, безумная?!" - собрал мои вещи и закинул меня на плечо. На робкий вопрос преподавательницы, что он тут собственно делает, он рассказал такую душещипательную историю о том, что я должна быть в поликлинике, у кардиолога, что даже я поверила. Но однажды случился перелом. Ему было плохо.с ним бывало, иногда. Он жаловался мне, что ему чего-то не хватает, что он несчастен.
- Что для тебя счастье? - осторожно спросила я.
- Счастье это, когда есть Любовь! - мечтательно улыбнулся он. Мне было больно, очень больно, но я сжала зубы, перетерпела и весело ответила:
- Ну, что ж, будем искать. И Любовь будем искать и девушку, которая для тебя будет её, Любовь, олицетворять.
Он странно взглянул на меня и смолчал. Я расценила этот взгляд как скептический.

После этого я и вправду искала ему девушку. Мне было все равно, с кем он будет, главное, чтобы ему было хорошо, комфортно. А потом можно было тихо перестать с ним общаться и, выждав немного, прервать мучения. Главное, было, чтобы никто не знал, почему, чтобы он не догадался, что это из-за него. "Надо будет пустить ложный слух" - думала я, знакомя его с очередной подругой. Много было провалов, и, наконец, с одной он начал общаться плотнее. Он звонил мне и рассказывал, как они проводят время. А потом стал звонить все реже и реже. Разговоры стали все короче и короче. Родители не могли заставить меня есть, нормально спать. не потухать. Мы не виделись с ним уже месяц, я готовила почву, начала запускать слухи, когда он позвонил. Голос был взволнованный. Что-то случилось, это было слышно. Сказал, нам надо встретится..

Какой черт тянул меня за язык? ЗАЧЕМ я начал тот разговор про счастье? Может быть, мне хотя бы удалось и дальше быть с ней рядом. Мой глупый язык, мои идиотские намеки! Конечно, она все поняла, и захотела от меня избавится. эти подружки, вечные знакомства. дурак, Дурак, ДУРАК! Теперь я даже звонить ей боюсь! Нужен я ей, как же, размечтался! У неё, таких как ты миллион может быть! В конце концов, я решил. Не стоит мучать её, тяготить своим вниманием. Сказал ей, что мне понравилась одна из её "подруг", рассказывал, что общаюсь с ней. а на самом деле, меня при виде это швабры крашеной тошнило! Естественно ни одной встречи не было! Но ради спокойствия Ляны я готов был на все. Даже не видится с ней. Я перестал звонить ей. Как это ни было тяжело. Месяц. Я держался месяц. А потом все же не выдержал и позвонил. Я понял, что без неё умру. Она согласилась встретится. Я боялся, что из вежливости, но решил не упускать возможность. Мне нужно было признаться ей. Помыть голову, побриться. первый раз за этот месяц. Найти чистую одежду. никогда не думал, что это так сложно.

Купить ей, её любимые цветы. вообще-то она любила полевые, но их нужно дарить именно в поле. а так. ей всегда нравились темно-бордовые, почти черные (они и называются черные) розы. Помолиться, чтобы она не заметила синяков под глазами, и, наконец, идти к ней на встречу. Когда я пришел, она уже сидела там. На нашей любимой лавочке. Ни разу мне не удавалось придти первым, она приходила раньше минут за двадцать, а опоздать для неё было смерти подобно. Она подняла глаза... о боги! Я видел её разной, и с перепоя, и насквозь простуженной, и измотанной, но чтобы так. Огромные, в пол лица, фиолетовые синяки под глазами были безуспешно замазаны пудрой, лицо осунулось и похудело. Я несколько секунд смотрел на неё, не зная, что сказать, и пытаясь осмыслить какие чувства вызывает у меня её вид. и неожиданно понял. Нежность, легкое умиление, и ЛЮБОВЬ. Я бухнулся на колени и протянул ей букет.
- Какой-то праздник? - неуверенно, дрожащим голосом поинтересовалась она, беря его.
Я еле удержался, чтобы не рассмеяться. Все встало на свои места. Она так долго была несчастна, что просто не верила в счастье и любовь. Поэтому и делала вид, что не видит моих намеков.
- Да. Праздник, - улыбнулся я. - Я люблю тебя и, наконец, признаюсь в этом.
Она удивленно посмотрела на меня и, разрыдавшись, бросилась мне на шею, а затем. поцеловала. Это было лучшим ответом.