"Апокрифы", стр. 866 из 895
(неотредактированные истории)

В ту пору, когда я уже вышла из тинейджерского возраста, но ещё не добралась до бальзаковского, я была замужем. Причём удачно. Муж попался верным и доверял мне в этом отношении как самому себе. Что меня иногда тяготило. Дело в том, что я была исключительно влюбчивой натурой, поэтому вечно страдала разбитым сердцем. А разбито оно бывало в основном от того, что очередной герой моего романа смывался в туман, как только понимал, что, наша пылкая взаимная страсть и моя очарованность его персоной для меня не являются основанием соединиться на ложе любви. Потому что (см. выше) у меня муж, он меня любит, он мне верит как самому себе, я не могу предать своего самого близкого человека. Словом, высокие отношения.

И тут я попадаю в длительную командировку в город полный прекрасных длинноволосых женщин, стайками бродящих по вечерним улицам на упомрачительной высоты каблуках. Как вы понимаете, город с очевидным дефицитом мужчин. И именно там мне встречается Настоящий Мужчина с большой буквы, даже с двух больших букв.

Наше знакомство могло бы послужить хорошей завязкой классической голливудской мелодрамы, а его биографию любой романтический герой оторвал бы с руками. Потомственный военный, получил ранение в боевых операциях особого назначения, был списан в утиль, перенёс с десяток операций. Но не сдался, восстановился, стал предпринимателем, потом банкиром, потом плюнул на всё и ушёл заниматься любимым делом - летать.

Дальше хочется говорить штампами. Его манеры дышали благородством, его разносторонний изобретательный ум заставлял замирать от восторга, его высказывания полные тонкой иронии хотелось записать на память. А внешность слегка постаревшего Говарда Хьюза и лёгкая хромота довершала впечатление. Разумеется, он был одинок и неотразим. Растил сына, носил его фотографию в бумажнике, жена погибла в автокатастрофе, и ему до сих пор было больно об этом говорить. По законам жанра он влюбился - в то смешное стриженное существо, в котором всего-то и шарму, что горящие глаза, которым я тогда была.

Так красиво за мной никто не ухаживал. Никаких ресторанов и пошлых букетов. Только полёты, фейерверки, воздушные шары и ежевечерняя чашечка кофе для двоих. Он взял на себя решение многих вопросов. С его обширными знакомствами как по волшебству в лучшем виде решалось то, над чем я собиралась биться ближайший месяц. А ещё он был тем, что раньше пафосно называлось "человеком чести". Рядом с ним хотелось быть чище и лучше, избавиться от слов-паразитов, выучить два языка, научиться делать книксен, цитировать стихи... Словом, я сразу поняла, что на этот раз действительно влипла, и всеми силами старалась не влюбляться. У меня это не получилась. К концу командировки я была готова на всё, включая всё остальное.

Но возникла одна закавыка: я-то всё ещё оставалась замужем. О чём скромно умолчала. И "всё остальное" развод с мужем никак не включало. И тут мне стало понятно, что секса не будет. Потому что если мы после такой прелюдии переспим, а я потом банально уеду, то разобью ему сердце. Ведь он потом (уже обещал) приедет за мной, всё узнает, и как я смогу смотреть в его глаза? Ведь там, в его глазах, мне хотелось быть Благородной Дамой, а благородные дамы не трахаются в гостиницах, пока муж ждёт их дома.

Словом, красиво закруглив всё ещё вполне платонический роман, обещавшись писать и непременно вскоре увидеться, я отбыла домой. Сначала мы переписывались и перезванивались каждый день. Он собирался приехать, я спешно улетала в очередную командировку. Так повторилось несколько раз, а потом прекратилось.

Он так остался светлыми образом в истории моей жизни. Образцом Мужчины "каких больше нет и не будет, потому что таких больше не делают" (говорится с придыханием).

Раз в пару-тройку лет под ностальгию я набираю его имя в Яндексе, и читаю редкие новости про то, как он там живёт, в своём маленьком городке прекрасных женщин. Вздыхаю и думаю: "А ведь могло бы быть"... Сегодня я тоже так сделала. И из развёрнутой статьи узнала, что он давно женат, счастлив в браке, и его дети уже почти взрослые.

И теперь в моей памяти он - обычный настоящий мужчина. Без всяких больших букв.