"Апокрифы", стр. 88 из 895
(неотредактированные истории)

На подоконнике, у распахнутого окна, сидела девушка, обхватив свои колени. Взгляд ее был устремлен в ночное небо, где появились первые звезды и виднелся силуэт горы. Около окна стояла кровать, одеяло валялось на полу. Там кто-то спал, расправив руки в стороны. Его лица не было видно, и только очертания сильных рук говорили о том, что это мужчина.

Я не застала художника и продолжила прогулку по аллее. Осенние листья разлетались в стороны, как актеры после спектакля. Как странен и тесен мир. Прошел уже год, как я ездила в Монголию. Как много изменилось за этот короткий промежуток времени, проведенный без тебя. У меня новая работа, у тебя семья.

Я помню как мы познакомились в Интернете. Ты писал мне официальные письма и подписывался : С уважением, Андрей. И я называла тебя на Вы и вела себя очень сдержанно. У меня до сих пор на ящике висят эти письма. Я не читаю их, но удалить не могу. Я оставила себе кусочек тебя и его у меня никто не отнимет. Я помню, как ты первый раз пригласил меня погулять в лес, а я искренне подумала, что мы просто будем гулять.

А на мобильном телефоне скопилось 24 неотвеченных вызова. Я помню, как мы ехали 5 дней на поезде до Монголии и целовались в тамбуре по ночам. Я помню нашу первую ночь как вчерашнюю. Там, в гостинице, со старой кроватью и видом на горы. А после, ночью, я сидела на подоконнике и смотрела на небо. Ты проснулся и спросил: "Ну и что теперь изменилось?" Я сказала : "Все!"

Я не могла уснуть до самого утра. Я сидела рядом и смотрела не тебя, лежащего. Голова лежала на подушке, рот был случайно приоткрыт. Я хотела прикоснуться к тебе, но боялась разбудить. Я даже боялась дышать, чтобы не сотрясать воздух, вдыхала и выдыхала вместе с тобой. Этот воздух, он наполнял наши легкие, и между нами образовалась какая-то невидимая связь из тонких эфемерных частиц.

Я посмотрела на твои закрытые глаза, растрепанные волосы. и поняла, насколько сильно я люблю тебя, здесь сейчас, в эту минуту. От осознания этого на моих глазах выступили слезы. Чувство было настолько сильным, что мне стало не хватать воздуха. Мои пальцы с усилием вцепились в подоконник. По лицу катились слезы, слезы радости, горя, слезы счастья от обретения тебя так вдруг, внезапно. в ту минуту мне показалось, что я белая птица, что сейчас я взмахну крыльями и полечу. туда, вниз! И понесу любовь свою на крыльях белых. Но я не хотела улетать, потому что рядом был ты.

Господи, как я хотела обнять тебя своими руками и прижать к себе настолько сильно, насколько смогла бы!!! Тебя, такого большого и сильного своими маленькими руками!!! Но я сдержалась. Я боялась нарушить твой сон, и мне казалось, что если ты проснешься, то что-то исчезнет. Я словно боялась помешать Богу творить этот мир. Я испугалась, что ты исчезнешь или просто встанешь и уйдешь. Я боялась, что ты вдруг увидишь, как сильно я люблю тебя.

Ты спал. Безмятежно, естественно, открыто, на глазах у меня, а я смотрела на тебя и не могла оторвать взгляда, настолько сильным было мое впечатление от случившегося. Я готова была умереть там, стоя у распахнутого окна. Весь мир открылся мне в то утро. Никогда я не чувствовала ничего сильнее, ярче и естественнее, никогда мне не хотелось так слиться с этим миром воедино и стать его частичкой, стать воздухом, который ты вдыхаешь, рекой в которую ты без страха войдешь, ветром, который будет трепать твои волосы, дорогой, по которой ты пройдешь. Ты дал мне все в то утро, пока спал. Но одного я понять так и не смогла - любишь ли меня ты. Может из-за этого я и не стала тебя будить.

А сейчас я иду по аллее, думаю о том, что закончилось лето за окном, а подоконник такой огромный, что я боюсь потеряться сидя на нем. Большая белая прямоугольная планета, на которой поместилось мое крошечное тело, которое чувствует своими ступнями пульсирующий холод бетона.

А внутри теплого тела пустота, воздух входит в него и выбегает прочь. Улица - бесконечный асфальтовый подоконник, по бокам которого стоят лавочки, а впереди. Впереди никого и ничего. Пустота.

Пошел дождь, и художники стали суетливо прятать свои работы. Тонкой такелажной кистью рука прорисовала силуэт. А я стояла, как кувшин посреди улицы, наполняясь водой, и смотрела, как этот силуэт на воде превращается в человека. Ну и что теперь изменилось? Я все так же безмятежно и тихо люблю тебя, где-то очень - очень высоко над облаками.