Хозяйка дневника: Witch 
Дата создания поста: 3 февраля 2014, 17:24
Ромовые бабы в голодающем Ленинграде 2
Продолжение темы и рассказа писателя-фронтовика Даниила Гранина о ромовых бабах в блокадном Ленинграде. Публикация этих скрытых от нас страниц истории вызвала неистовую попоболь у хомячков-сталинистов. Разумеется, те, кто поглупее, стал вопить о "немецкой подделке", "геббельсовской пропаганде и клевете"...
Ну что ж, рассмотрим теперь тему подробнее, выяснив, что же это были за фотографии на самом деле.
Военный историк Юрий Лебедев раскрывает подробнее тайну блокадных фотографий. О ромовых бабах, венских пирожных и шоколаде для партийной верхушки в блокадном Ленинграде:
Тайна блокадных фотографий
Когда я переводил книгу Хассо Стахова "Трагедия на Неве" (Издательство "Центрполиграф, Москва, 2008 г.), то обратил внимание на следующую фразу: "Лишь сегодня стали доступными фотографии из советских архивов, показывающие нам производство пирожных и конфет на ленинградских кондитерских фабриках для партийной элиты в Смольном. Датированы они декабрем 1941 года, когда ежедневно от голода уже умирали сотни людей" (стр. 7 8).
Признаюсь честно, не поверил я тогда немецкому писателю. Но в силу своей военной профессии, как бывший офицер информационно-аналитических служб, заинтересовался источником, которым воспользовался Стахов. Им оказалась немецкая книга "Blockade Leningrad 1941-1944" (Издательство Ровольт, 1992 г.), где и помещены эти фотографии.
Авторы ссылались на то, что найденные ими снимки, принадлежат Центральному государственному архиву кинематографии и фотодокументов в Санкт-Петербурге. Посетив его, показал там немецкую книгу с этими фотографиями. Рядом положил на стол и недавно изданный фотоальбом "Ленинград в годы Великой Отечественной войны" (Издательский полиграфический сервисный центр, Санкт-Петербург, 2005 год) с пояснительным текстом доктора исторических наук Валентина Михайловича Ковальчука.
В нем на странице 78 была представлена как раз одна из "немецких" фотографий.
Подпись в отечественном фотоальбоме гласила: "12. 12. 1941 года 2-я кондитерская фабрика. Начальник цеха А. Н. Павлов, мастер-кондитер С. А. Краснобаев и подручная Е. Ф. Захарова за осмотром готовых батонов".
Ковальчук был твердо уверен, что речь шла исключительно о блокадном хлебе. Немецкий вариант подписи был аналогичным за исключением последних слов. Они звучали там, как "осмотр готовой продукции". То есть, смысл у этой фразы был более широкий. С нетерпением ждал я, когда принесут оригинал фотографии, чтобы выяснить, были ли это хлебные батоны или какие-то другие изделии, больше всего по виду похожие на плитки шоколада?
Когда работники архива положили данный снимок на стол, то выяснилось, что сделан он был 12 декабря 1941 года журналистом А. Михайловым. Тот был известным фотокорреспондентом ТАСС, то есть делал снимки по официальному заказу, что немаловажно для дальнейшего понимания ситуации.
Не исключено, что Михайлов, действительно, получил официальный заказ с целью успокоить советских людей, проживающих на Большой земле. Нужно было показать советскому народу, что в Ленинграде положение не такое уж бедственное. Поэтому взята была в качестве объекта одна из кондитерских фабрик, которая, как выяснилось, действительно продолжала в голодном городе изготавливать сладкую продукцию для избранных, по так называемому "литерному пайку". Им пользовались лица на уровне членов-корреспондентов Академии наук, известные писатели типа Всеволода Вишневского, военные и партийные деятели высокого ранга, ответственные работники Смольного. Как оказалось, их было не так уж и мало, если учесть, что на них работал, по меньшей мере, целый цех кондитерской фабрики.
И на эту продукцию не распространялись никакие блокадные карточки. Более того, она была засекреченной, на уровне военной тайны, как производство боеприпасов и военной техники. Возможно, что эта фотография действительно была напечатана в какой-либо из советских газет. Может быть, на снимке специально была увеличена контрастность, чтобы зачернить вид изготавливаемой продукции, превратив ее в "готовые батоны". Но это лишь мое предположение. Скорее же всего, заказчики снимка осознали, что это уже перебор и надолго скрыли его в архиве.
Что было написано под фотографией сразу же после ее изготовления, неизвестно. Архивная карточка на фотоснимок составлена была 3 октября 1974 года, и именно тогда была сделана запись об осмотре "готовых батонов". Видимо, составитель карточки из-за резкой контрастности снимка не увидел характера продукции, а обратил внимание исключительно на изможденные лица. А может быть, и не захотел этого видеть.
Символично, что фотокарточка получила подобную подпись именно в 70-ые годы. В это время на волне культа личности Брежнева и руководства КПСС уже повсеместно пропагандировалась мысль, что голод блокады охватил всех без исключения, ну и, конечно, партийный аппарат, как "неотъемлемую часть народа". Тогда повсеместно внедрялся лозунг: "Народ и партия едины".
Поэтому ни у кого даже и мыслей не должно было быть о том, что на кондитерской фабрике в блокадную зиму 1941 года продолжалось изготовление шоколадок, как это теперь подтверждают документальные снимки. В этом же архиве мне удалось обнаружить еще два интересных снимка.
На первом из них, где крупным планом изображен человек на фоне разложенных по всему столу пирожных, имеется такая подпись:"Лучший сменный мастер "энской" кондитерской фабрики" В. А. Абакумов. Коллектив под его руководством регулярно перевыполняет норму. На снимке: товарищ Абакумов проверяет качество выпечки "Венских пирожных". 12. 12. 1941 г. Фото: А. Михайлов, ТАСС".
Изготовление "ромовых баб" в блокадном Ленинграде
Другая фотография изображает процесс изготовления "ромовых баб". Подпись гласит: "12. 12. 1941 года. Изготовление "ромовых баб" на 2-й кондитерской фабрике. А. Михайлов ТАСС"
Как видно из этих подписей, здесь уже не было никакой тайны о характере продукции. Признаюсь, что когда я это все осознал, стало очень горько. Было чувство, что тебя обманули, притом самым бессовестным образом. Оказалось, что в дурмане лжи я существовал долгие годы, но еще обиднее было осознавать, что в этом дурмане и поныне проживают тысячи моих земляков-ленинградцев. Возможно, именно поэтому я стал в различных аудиториях рассказывать людям историю этих фотографий. Меня все больше интересовала их реакция на это.
Большинство людей вначале встречали эту информацию в штыки. Когда же я демонстрировал снимки, то наступало молчание, а потом люди начинали говорить, как будто их прорывало.
Вот что, к примеру, поведала Майя Александровна Сергеева, заведующая библиотекой в Музее обороны и блокады Ленинграда. Оказалось, что такие случаи ей были известны по рассказам.
Летом 1950 года, еще будучи девчонкой, она услышала подобную историю на даче под Ленинградом, когда увидела женщину, которая вывесила на просушку 17 пальто. Сергеева спросила: "Чьи эти вещи"? Та ответила, что они принадлежат ей с блокадных пор. "Как так"? - удивилась девочка. Оказалось, что женщина работала на шоколадной фабрике в блокадном Ленинграде.
Шоколад и конфеты, а также другие кондитерские изделия изготавливались, по ее словам, там непрерывно всю блокаду. Внутри фабрики можно было поглощать всю шоколадную продукцию без всяких на то ограничений. Но строжайше, под угрозой расстрела, запрещалось что-либо выносить наружу. Мать этой женщины в это время умирала от голода, и тогда та решилась вынести пачку шоколада, спрятав ее под прическу. У нее были удивительно густые волосы, которые она сохранила и в 50-годы. Самое сложное и страшное было пронести первую пачку ворованной продукции. Но благодаря этому мать выжила. Затем она стала делать это регулярно, продавая шоколадки или обменивая их на хлеб и другие вещи, пользовавшиеся особым спросом на "блошиных рынках".
Постепенно ей стало хватать денег не только на покупку хлеба, но и на приобретение дорогостоящих изделий. Наверное, 17 пальто это далеко не все, что ей удалось выторговать в голодном Ленинграде, когда люди за бесценок продавали все. Особенно это проявилось, когда весной и летом 1942 года население в организованном порядке стали отправлять в эвакуацию. Везде запестрели наклеенные на стенах объявления о срочной продаже вещей, по существу, за бесценок. Этим в первую очередь и вдоволь воспользовались спекулянты.
Недавно я прочитал в книге А. Пантелеева "Живые памятники" ("Советский писатель, 1967 г. на стр. 125), что в самую лютую пору блокады в адрес обкома ленинградских профсоюзов пришел телеграфный запрос из Куйбышева, куда эвакуировалось советское правительство: "Сообщите результаты лыжного кросса и количество участников". После этого я окончательно признал правоту Хассо Стахова, написавшего в "Трагедии на Неве" то, что "для красных господ предназначался пряник, а для народа кнут и смерть".
Было изменено: 17:32 03/02/2014.
Ну что ж, рассмотрим теперь тему подробнее, выяснив, что же это были за фотографии на самом деле.
Военный историк Юрий Лебедев раскрывает подробнее тайну блокадных фотографий. О ромовых бабах, венских пирожных и шоколаде для партийной верхушки в блокадном Ленинграде:
Тайна блокадных фотографий
Когда я переводил книгу Хассо Стахова "Трагедия на Неве" (Издательство "Центрполиграф, Москва, 2008 г.), то обратил внимание на следующую фразу: "Лишь сегодня стали доступными фотографии из советских архивов, показывающие нам производство пирожных и конфет на ленинградских кондитерских фабриках для партийной элиты в Смольном. Датированы они декабрем 1941 года, когда ежедневно от голода уже умирали сотни людей" (стр. 7 8).
Признаюсь честно, не поверил я тогда немецкому писателю. Но в силу своей военной профессии, как бывший офицер информационно-аналитических служб, заинтересовался источником, которым воспользовался Стахов. Им оказалась немецкая книга "Blockade Leningrad 1941-1944" (Издательство Ровольт, 1992 г.), где и помещены эти фотографии.
Авторы ссылались на то, что найденные ими снимки, принадлежат Центральному государственному архиву кинематографии и фотодокументов в Санкт-Петербурге. Посетив его, показал там немецкую книгу с этими фотографиями. Рядом положил на стол и недавно изданный фотоальбом "Ленинград в годы Великой Отечественной войны" (Издательский полиграфический сервисный центр, Санкт-Петербург, 2005 год) с пояснительным текстом доктора исторических наук Валентина Михайловича Ковальчука.
В нем на странице 78 была представлена как раз одна из "немецких" фотографий.
Подпись в отечественном фотоальбоме гласила: "12. 12. 1941 года 2-я кондитерская фабрика. Начальник цеха А. Н. Павлов, мастер-кондитер С. А. Краснобаев и подручная Е. Ф. Захарова за осмотром готовых батонов".
Ковальчук был твердо уверен, что речь шла исключительно о блокадном хлебе. Немецкий вариант подписи был аналогичным за исключением последних слов. Они звучали там, как "осмотр готовой продукции". То есть, смысл у этой фразы был более широкий. С нетерпением ждал я, когда принесут оригинал фотографии, чтобы выяснить, были ли это хлебные батоны или какие-то другие изделии, больше всего по виду похожие на плитки шоколада?
Когда работники архива положили данный снимок на стол, то выяснилось, что сделан он был 12 декабря 1941 года журналистом А. Михайловым. Тот был известным фотокорреспондентом ТАСС, то есть делал снимки по официальному заказу, что немаловажно для дальнейшего понимания ситуации.
Не исключено, что Михайлов, действительно, получил официальный заказ с целью успокоить советских людей, проживающих на Большой земле. Нужно было показать советскому народу, что в Ленинграде положение не такое уж бедственное. Поэтому взята была в качестве объекта одна из кондитерских фабрик, которая, как выяснилось, действительно продолжала в голодном городе изготавливать сладкую продукцию для избранных, по так называемому "литерному пайку". Им пользовались лица на уровне членов-корреспондентов Академии наук, известные писатели типа Всеволода Вишневского, военные и партийные деятели высокого ранга, ответственные работники Смольного. Как оказалось, их было не так уж и мало, если учесть, что на них работал, по меньшей мере, целый цех кондитерской фабрики.
И на эту продукцию не распространялись никакие блокадные карточки. Более того, она была засекреченной, на уровне военной тайны, как производство боеприпасов и военной техники. Возможно, что эта фотография действительно была напечатана в какой-либо из советских газет. Может быть, на снимке специально была увеличена контрастность, чтобы зачернить вид изготавливаемой продукции, превратив ее в "готовые батоны". Но это лишь мое предположение. Скорее же всего, заказчики снимка осознали, что это уже перебор и надолго скрыли его в архиве.
Что было написано под фотографией сразу же после ее изготовления, неизвестно. Архивная карточка на фотоснимок составлена была 3 октября 1974 года, и именно тогда была сделана запись об осмотре "готовых батонов". Видимо, составитель карточки из-за резкой контрастности снимка не увидел характера продукции, а обратил внимание исключительно на изможденные лица. А может быть, и не захотел этого видеть.
Символично, что фотокарточка получила подобную подпись именно в 70-ые годы. В это время на волне культа личности Брежнева и руководства КПСС уже повсеместно пропагандировалась мысль, что голод блокады охватил всех без исключения, ну и, конечно, партийный аппарат, как "неотъемлемую часть народа". Тогда повсеместно внедрялся лозунг: "Народ и партия едины".
Поэтому ни у кого даже и мыслей не должно было быть о том, что на кондитерской фабрике в блокадную зиму 1941 года продолжалось изготовление шоколадок, как это теперь подтверждают документальные снимки. В этом же архиве мне удалось обнаружить еще два интересных снимка.
На первом из них, где крупным планом изображен человек на фоне разложенных по всему столу пирожных, имеется такая подпись:"Лучший сменный мастер "энской" кондитерской фабрики" В. А. Абакумов. Коллектив под его руководством регулярно перевыполняет норму. На снимке: товарищ Абакумов проверяет качество выпечки "Венских пирожных". 12. 12. 1941 г. Фото: А. Михайлов, ТАСС".
Изготовление "ромовых баб" в блокадном ЛенинградеДругая фотография изображает процесс изготовления "ромовых баб". Подпись гласит: "12. 12. 1941 года. Изготовление "ромовых баб" на 2-й кондитерской фабрике. А. Михайлов ТАСС"
Как видно из этих подписей, здесь уже не было никакой тайны о характере продукции. Признаюсь, что когда я это все осознал, стало очень горько. Было чувство, что тебя обманули, притом самым бессовестным образом. Оказалось, что в дурмане лжи я существовал долгие годы, но еще обиднее было осознавать, что в этом дурмане и поныне проживают тысячи моих земляков-ленинградцев. Возможно, именно поэтому я стал в различных аудиториях рассказывать людям историю этих фотографий. Меня все больше интересовала их реакция на это.
Большинство людей вначале встречали эту информацию в штыки. Когда же я демонстрировал снимки, то наступало молчание, а потом люди начинали говорить, как будто их прорывало.
Вот что, к примеру, поведала Майя Александровна Сергеева, заведующая библиотекой в Музее обороны и блокады Ленинграда. Оказалось, что такие случаи ей были известны по рассказам.
Летом 1950 года, еще будучи девчонкой, она услышала подобную историю на даче под Ленинградом, когда увидела женщину, которая вывесила на просушку 17 пальто. Сергеева спросила: "Чьи эти вещи"? Та ответила, что они принадлежат ей с блокадных пор. "Как так"? - удивилась девочка. Оказалось, что женщина работала на шоколадной фабрике в блокадном Ленинграде.
Шоколад и конфеты, а также другие кондитерские изделия изготавливались, по ее словам, там непрерывно всю блокаду. Внутри фабрики можно было поглощать всю шоколадную продукцию без всяких на то ограничений. Но строжайше, под угрозой расстрела, запрещалось что-либо выносить наружу. Мать этой женщины в это время умирала от голода, и тогда та решилась вынести пачку шоколада, спрятав ее под прическу. У нее были удивительно густые волосы, которые она сохранила и в 50-годы. Самое сложное и страшное было пронести первую пачку ворованной продукции. Но благодаря этому мать выжила. Затем она стала делать это регулярно, продавая шоколадки или обменивая их на хлеб и другие вещи, пользовавшиеся особым спросом на "блошиных рынках".
Постепенно ей стало хватать денег не только на покупку хлеба, но и на приобретение дорогостоящих изделий. Наверное, 17 пальто это далеко не все, что ей удалось выторговать в голодном Ленинграде, когда люди за бесценок продавали все. Особенно это проявилось, когда весной и летом 1942 года население в организованном порядке стали отправлять в эвакуацию. Везде запестрели наклеенные на стенах объявления о срочной продаже вещей, по существу, за бесценок. Этим в первую очередь и вдоволь воспользовались спекулянты.
Недавно я прочитал в книге А. Пантелеева "Живые памятники" ("Советский писатель, 1967 г. на стр. 125), что в самую лютую пору блокады в адрес обкома ленинградских профсоюзов пришел телеграфный запрос из Куйбышева, куда эвакуировалось советское правительство: "Сообщите результаты лыжного кросса и количество участников". После этого я окончательно признал правоту Хассо Стахова, написавшего в "Трагедии на Неве" то, что "для красных господ предназначался пряник, а для народа кнут и смерть".
Было изменено: 17:32 03/02/2014.
Комментарии:
Hаше право - хотя бы спустя семьдесят лет - узнать правду о партийном предательстве народа, о полном провале эвакуации, о лжи, предшествовавшей ужасу, о советских приоритетах - эвакуировать на восток станки и оборудование, оставляя в обреченном городе три миллиона людей...
Ленинградцев - евреев и неевреев - отдал на мучительную погибель Сталин и сталинские бонзы. Неплохо питавшееся руководство НКВД в разгар смертельного голода только и успевало арестовывать людей, доведенных до отчаянной правды...
Библейский ужас блокады вобрал в себя и величайшие взлеты духа, и его чудовищные падения, вплоть до людоедства. Все это умещалось иногда в пространстве одной квартиры.
И все, разумеется, было закатано потом под официозный мрамор Великого Подвига.
Плоть от плоти обкомовской породы, там, выше исписанный писюк, нынешние федеральные молодцы черпают силы в этом презрении к человеческой жизни, в этой наглой демагогии и безнаказанности. И спустя семьдесят лет обороняют - не блокадников и память об их подвиге, а свое наследственное номенклатурное право не отвечать за преступления и ошибки.
Свое право жировать посреди беды и, жируя, учить нас патриотизму.
Ленинградцев - евреев и неевреев - отдал на мучительную погибель Сталин и сталинские бонзы. Неплохо питавшееся руководство НКВД в разгар смертельного голода только и успевало арестовывать людей, доведенных до отчаянной правды...
Библейский ужас блокады вобрал в себя и величайшие взлеты духа, и его чудовищные падения, вплоть до людоедства. Все это умещалось иногда в пространстве одной квартиры.
И все, разумеется, было закатано потом под официозный мрамор Великого Подвига.
Плоть от плоти обкомовской породы, там, выше исписанный писюк, нынешние федеральные молодцы черпают силы в этом презрении к человеческой жизни, в этой наглой демагогии и безнаказанности. И спустя семьдесят лет обороняют - не блокадников и память об их подвиге, а свое наследственное номенклатурное право не отвечать за преступления и ошибки.
Свое право жировать посреди беды и, жируя, учить нас патриотизму.
Извините, но прежде чем оставить комментарий, следует ввести логин и пароль!
(ссылку "ВХОД" в правом верхнем углу страницы хорошо видно? :)