"ЕЖЕ" от 27 октября 2007 г.
Просто так

Просто так

Отец умер семь лет назад. В субботнюю рань позвонила мама, и, жалея меня, здорового бугая, пролепетала околесицу типа "папа заболел, ему стало плохо, и его не спасли". Оказалось потом, он умер в ванной, бреясь, так как не хотел идти к врачу небритым. Мать делала искусственное дыхание до приезда скорой, но бесполезно.
Я купил билеты и поехал. Всю дорогу думал о том, в чем же причина смерти. Грешен, я обмысливал разные диагнозы, оценивал их вероятность передачи по наследству и т. п. Короче, думал о себе и авансом жалел себя.
Отцу был 51 год. Это был типичный советский человек, не нашедший себя в новой жизни. Он часто выпивал. Правда, он начал это делать еще до перестройки.
Я ненавидел отца. Я мечтал его отметелить за все : за пьянки, за стыд перед соседями, за мамку, за все унижения детства. И довольно рано я смог это сделать. Не помогло.
Он жил как жил, а потом взял и внезапно умер. Как выяснилось, от прободной язвы.
Я смотрел на него в гробу. Очень неизящно выглядел разрез на шее после вскрытия. И еще, рот был не очень приятно приоткрыт, будто он скалил зубы.
Этот ни грамма не почитаемый и даже презираемый мной человек, которого в последние годы я как-то пытался любить на расстоянии, ушел, не оставив мне ни заветов, не завещания.
Перегоняя его машину, я не обращал внимания на бензин. Заглох в чистом поле. И, о чудо, нашел в багажнике полуторалитровую бутылку-запаску. Как привет с того света.
С тех пор прошло много времени.
Я поминал его вначале каждый день, не в силах уснуть без стакана, впав в алкоголькую зависимость. Потерял, наверное, половину зубов, треть волос и 99 процентов оптимизма.
Стал страдать фобиями и сжег в косметологических салонах почти все свои родинки, изрядно обогатив шарлатанов. Психоаналитик утверждал, что неспроста. Название-то какое. И были они у нас расположены одинаково. Как и у меня и моего ребенка.
Мне очень его не хватает. Я вижу в себе все его поганые черты, но теперь у меня хватает терпимости. Исчезла былая категоричность, и не хочется дать в ухо каждому, кто сказал слово против. Появилась парадоксальная возможность воспринимать и принимать чужие недостатки.
Часто думал, сделал ли я все, что мог, для него. И почему не сделал больше. И стараюсь не отвечать на этот вопрос. Конечно, мог бы больше. Конечно, не думал, что так все обернется.

Много букв вышло и мало позитива.

Вспомнилась удивительная песня :

"Поплачь о нем, пока он живой.
Люби его, таким, какой он есть.!

Интервью давал:

Вий