"ЕЖЕ" от 25 октября 2010 г.
Расскажу о книге
25
Октябрь 2010
Расскажу о книге
Лишь для забот нам отдых нужен
Лишь от врага придет покой
Лишь ворох сена лучший ужин
Лишь спящий верный часовой
К добру приводит лишь измена
Лишь трус заведомый смельчак
Всего незыблемее пена
И лишь влюбленный не дурак
Лишь призрак смысл существованья
А всех почетнее бандит
Смех вызывает лишь страданье
Молва лишь фарсом дорожит
Оценка истинная в лести
Богат деньгами лишь бедняк
В одном обмане сущность чести
И лишь влюбленный не дурак
Лишь преступленье не презренно
Безделье лишь среди хлопот
Лишь все ничтожества священны
Прекрасен лишь фальшивый плод
Лишь подлость славится по праву
Лишь в непотребстве высший смак
Одним печальным все забава
И лишь влюбленный не дурак
Вот истин праведных орава
Испуг и горе сердце нежат
Лишь мелодичность уши режет
Лишь подлость - благородства знак
Одни безумцы мыслят здраво
Но лишь влюбленный не дурак
"Баллада о перевенутых истинах" -- Франсуа Виллон
Интервью давал:
Комментарии:
"...
Вот вам признание творца -
Иуда предан до конца,
Лечить есть смысл лишь мертвеца,
Ласк нет страстней неразделенных,
Обманет дурень хитреца,
Нет мудрецов умней влюбленных."
Вот вам признание творца -
Иуда предан до конца,
Лечить есть смысл лишь мертвеца,
Ласк нет страстней неразделенных,
Обманет дурень хитреца,
Нет мудрецов умней влюбленных."
такой немножечко Петрарка, куда ни глянь?
или куда ни плюнь...
или куда ни плюнь...
Delirium tremens?
Играют мыслями поэты
И этак повернут, и так...
НовЫ лишь старые сюжеты
И не живой лишь не дурак.
Но мир поэту громко хлопал...
Лишь Саммер плюнула, смеясь...
А Джейн подумала...(прально!)... о @опе!
Короче, тема удалась!))
И этак повернут, и так...
НовЫ лишь старые сюжеты
И не живой лишь не дурак.
Но мир поэту громко хлопал...
Лишь Саммер плюнула, смеясь...
А Джейн подумала...(прально!)... о @опе!
Короче, тема удалась!))
как ты словами не крути, глазами как не хлопай.
бумага братцы стерпит все, и даже встречу с жопой...
бумага братцы стерпит все, и даже встречу с жопой...
ладно, уговорили!
завтра у всех на ужин будет по вороху сена.
ибо таковО пожелание поэта, столь удачно перепутавшего еже и петрарку.
)))
завтра у всех на ужин будет по вороху сена.
ибо таковО пожелание поэта, столь удачно перепутавшего еже и петрарку.
)))
В поэзию плеваться, право слово,-
Плебейства признак, что уже не ново.
Но человек-верблюд, слюною брызжа,
В сердцах иных навряд ли слово выжжет.
Помашет флагом, улыбнётся косо,
Он озадачен лишь одним вопросом -
Как засветиться тут. И, хоть выходит скверно
Шутить пытаться будет, часто и безмерно :)
Плебейства признак, что уже не ново.
Но человек-верблюд, слюною брызжа,
В сердцах иных навряд ли слово выжжет.
Помашет флагом, улыбнётся косо,
Он озадачен лишь одним вопросом -
Как засветиться тут. И, хоть выходит скверно
Шутить пытаться будет, часто и безмерно :)
любить за силу
убивать за любовь
жалеть за слезы
и рыдать от обиды
ставить на голову все с ног
так рождают истин гибриды
убивать за любовь
жалеть за слезы
и рыдать от обиды
ставить на голову все с ног
так рождают истин гибриды
Когда поэт в тиши творит
При Музе или без.
Влияет сильно внешний вид
На творческий процесс.
Писал с похмелья, был не брит
С трудом держал перо,
От строк таких слегка разит,
И бередит нутро.
Гулял по осени в лесу,
Продрог и сел писАть
От этих строк свербит в носу
И жар влечёт в кровать.
С соседкой разминал диван,
Вспотел, забыл про душ.
Запахнет стих как пармежан,
Что ест соседкин муж.
Сложнее всё у поэтесс
У них помада, грим,
А если любит майонез,
То пахнет стих съестным.
Но вот порой читаешь стих
Не пахнет он ничем.
И ищешь запахов любых,
Сам не проймёшь зачем.
Читаешь снова лоб скребя,
Налив вина в стакан.
И тут доходит до тебя,
Не пахнет ведь талант...
(с)
При Музе или без.
Влияет сильно внешний вид
На творческий процесс.
Писал с похмелья, был не брит
С трудом держал перо,
От строк таких слегка разит,
И бередит нутро.
Гулял по осени в лесу,
Продрог и сел писАть
От этих строк свербит в носу
И жар влечёт в кровать.
С соседкой разминал диван,
Вспотел, забыл про душ.
Запахнет стих как пармежан,
Что ест соседкин муж.
Сложнее всё у поэтесс
У них помада, грим,
А если любит майонез,
То пахнет стих съестным.
Но вот порой читаешь стих
Не пахнет он ничем.
И ищешь запахов любых,
Сам не проймёшь зачем.
Читаешь снова лоб скребя,
Налив вина в стакан.
И тут доходит до тебя,
Не пахнет ведь талант...
(с)
я лично вот что думаю про это:
Цюй Юань - ему имя было Пин.
Он был сородичем и однофамильцем чуского
дома, служил у чуского князя Хуая приближенным "левым докладчиком". Обладал
обширною наслышанностью и начитанностью, память у него была мощная. Он ясно
разбирался в вопросах, касающихся государственного благоустройства. Был
искусный оратор. Во дворце он с князем обсуждал государственные дела,
издавал приказы и указы, а за пределами дворца имел поручение по приему
гостей и беседам с приезжавшими удельными князьями. Князь дорожил им, как
дельным. Один высший чин, вельможа, бывший с ним в одном ранге, соперничал с
ним в княжеском благоволении и втайне замышлял против его талантов. Князь
Хуай дал Цюй Юаню составить свод государственных законов. Цюй Пин набросал
их вчерне, но работу еще не закончил. Этот вельможа ее увидел и захотел
присвоить, но Цюй Пин не давал. Тогда тот стал на него возводить клевету,
что мол, когда князь велит Цюй Пину составлять законы, то нет никого в
народе, кто бы об этом не узнал, и каждый раз как только какой-нибудь закон
выходит, то Пин хвастает своими заслугами: без меня, мол, никто ничего
сделать не может. Князь рассердился и удалил от себя Цюй Пина. Цюй Юань был
оскорблен, негодовал на то, что князь слушает все неразумно; что клевета
закрывает собою тех, кто честен, и кривда губит тех, кто бескорыстен; что
тот, кто строго прям, оказался вдруг неприемлем. Тогда он предался печали и
весь ушел в себя: сочинил поэму "Лисао" * - "Как впал я в беду", это
названье "Как впал я в беду" значит как бы "Как впал я в досаду".
Скажу я теперь: Что небо значит? Начало оно людей! Что отец и мать?
Основа они людей! Когда человек дошел до конца, он снова обращается к основе
своей. И вот, когда он в тяготе и страде дошел до усталости крайней, нет
случая, чтоб не вопил бы он к небу; иль, если он болен и страждет, печален,
тоскует, нет случая, чтобы не звал к себе он отца или мать. Цюй Пин шел
правой стезею, путем прямоты, исчерпал всю честную душу свою и ум свой
использовал весь на службе царю своему. Но клеветник разъединил обоих их, и
можно говорить о том, что это было дном паденья. Ведь он был честен и
заслуживал доверия, но пострадал от подозренья; служил он с преданной душой,
а жертвой стал клеветника... Ну, могли он не возмущаться? Поэма Цюй Пина
"Лисао" ("Как впал я в беду") родилась, конечно, из чувства его возмущения.
"Настроенья в уделах" * есть книга, которая склонна к любовным мотивам, но
блуда в ней нет. "Малые оды" * полны возмущений, нападок, но бунта в них
нет. Когда ж мы теперь говорим об одах "Впавшего в грусть" ("Как впал я в
беду"), то можем сказать, что в них достоинства того и другого соединились.
В глубь древности входит он, нам говоря о Ди Ку *, спускаясь к нам,
говорит он о циском Хуане *. А в промежутке между ними он повествует нам о
Тане * и об У *, чтоб обличить дела своей эпохи. Он выяснил нам всю ширь,
высоту пути бесконечного дао *, стезю безупречного дэ *, статьи и
подробности мира, порядка и благоустройства, а также той смуты, которая им
обратна. Все это теперь нам стало понятно и ясно вполне. Его поэтический
стиль отличается сжатой формой, слова его речи тонки и едва уловимы; его
настроенье души отлично своей чистотою; его повеленье, поступки его
безупречно честны. То, что в стихах говорит он, по форме невелико, но по
значенью огромно, превыше всех мер. Им взятое в образ нам близко, но мысль,
идеал далеки. Его стремления чисты: поэтому все, что он хвалит в природе, -
прекрасно. В стезе своей жизни он был благочестен, и вот даже в смерти своей
не позволил себе отойти от нее. Он погрязал, тонул в грязи и тине, но, как
цикада, выходил из смрада грязи преображенный; освобождался, плыл, носился
далеко за страною праха, за гранью всех сквернот земли. Не принял тот мир с
его жидкою, топкою грязью; белейше был бел, не мараясь от грязи его. И если
взять его душу, соперницей сделав ее и солнца и месяца, то нет
невозможного в этом.
После того как Цюй Юань был прогнан со службы, Цинь решил напасть на Ци
*. Ци был связан родственными узами с Чу *, и циньского князя Хоя тревожило
это. Он велел своему Чжан И * сделать вид, что тот покидает Цинь и идет
служить уделу Чу с весьма значительными дарами и с усердием всецело
преданного Чу человека. Чжан И сказал чускому князю так: "Цинь сильно
ненавидит Ци, а Ци с вашим Ч у находится в родственных отношениях. Но, если
бы ваш Чу сумел решительно порвать с Ци, то Цинь готов предложить вам
местность Шанъюй *, пространством в шестьсот ли *". Чуский князь Хуай был
жаден, поверил Чжан И и порвал с Ци. Отправил посла в Цинь принять землю.
Чжан И лукаво сказал: "Я, И, с вашим князем договорился о шести ли, а о
шестистах ли не слыхал даже". Чуский посол в гневе ушел, прибыл к себе в Чу
и доложил об этом князю Хуаю. Князь Хуай разгневался, поднял огромную рать и
пошел на Цинь. Цинь вывел свои войска, ударил и совершенно разбил чуские
войска между реками Дань и Си. Отрезал восемьдесят тысяч голов. Взял в плен
чуского воеводу Цюй Гая и затем отобрал у Чу всю страну при реке Хань
(Ханьчжун). Тогда князь Хуай двинул все войска, что были в его уделе, и,
глубоко зайдя в Цинь, ударил на врага. Сражение произошло при Ланьтянь *.
Удел Вэй, узнав об этом, внезапно ударил на Чу. Вэйские войска дошли до Дэн.
Чуское войско пришло в страх и ушло из Цинь к себе домой, а Ци, все еще в
гневе на Чу, ему не помог. Чу был в тяжелом положении. На следующий год Цинь
отрезал Ханьчжун и подарил его Чу в виде мирного предложения.
Чуский князь сказал: "Я не хочу земли, я хочу получить Чжан И. Я тогда
лишь буду считать себя удовлетворенным". Чжан И, узнав об этом, сказал так:
"За одного лишь И - и вдруг целую страну Ханьчжун! Прошу у вашего величества
разрешения пойти мне самому в Чу". И пошел в Чу. Там он снова богатыми
вещами задарил временщика, придворного Цзинь Шана, а также повел хитрые и
ловкие разговоры с фавориткой князя Хуая, Чжэн Сю. Князь Хуай целиком
послушался Чжэн Сю и снова отпустил Чжан И. В это время Цюй Юань как раз был
отстранен и на свой пост не возвращался. Его отправили послом в Ци.
Вернувшись в Чу, он обратился с укором к князю Хуаю и сказал: "Зачем вы не
убили Чжан И?" Князь Хуай раскаялся, послал погоню за Чжан И, но его уже
было не догнать. Затем целый ряд князей напал на Чу и основательно его
потрепал. Убили чуского воеводу Тан Мэя. В это время циньский князь Чжао
вступил в брачный союз с Чу и хотел встретиться с князем Хуаем. Князь Хуай
собрался поехать. Цюй Пин сказал: "Цинь - государство тигров и волков.
Доверять ему нельзя. Вам лучше не ездить". Младший сын князя Хуая, Цзы-лань,
советовал ему поехать: "К чему отказываться от радушия Цинь?" Князь Хуай
кончил тем, что поехал и вступил в заставу Угуань. А Цинь устроил военную
засаду и отрезал ему тыл. Затем задержал князя Хуая и требовал выделить
ему землю. Князь Хуай рассердился и не хотел слушать. Бежал в Чжао *. В Чжао
его не приняли и вернули в Цинь, где он в конце концов умер и был отправлен
на родину для похорон. Его старший сын, князь Цин Сян, занял трон. Сделал
главным правителем своего младшего брата Цзы-ланя. А народ в Чу обвинял
Цзы-ланя в том, что это он уговорил князя Хуая отправиться в Цинь, откуда
тот и не вернулся. Цюй Пин его ненавидел давно. И, находясь в изгнании, он с
любовью думал о своем Чу, и всем сердцем был привязан к князю Хуаю и не
забывал о своем намерении вернуться ко двору. Он все еще рассчитывал. что,
на его счастье, поймет его хоть раз владыка-царь, изменится хоть раз и
пошлый мир. И вот о том, как он живет одним своим лишь государем и
процветанием своей страны и как он хотел бы все это и так и этак доказать, -
об этом он в одной песне своей три раза доводит до нас. В конце концов,
никакой к этому возможности не оказалось, и вернуться ему не удалось. Итак,
он в этом видел, что князь Хуай так-таки его и не понял. Среди правителей,
какие бы они ни были - иль глупые, иль мудрые, достойные, дурные,- такого не
сыскать, который себе не хотел бы найти преданных сердцем слуг, достойных
выдвиженья лиц, чтоб те ему помогали. Однако мы видим теряющих царства и
рушащих дом. Один за другим проходят они перед нами; меж тем сверхмудрец и
властитель людей, который бы царствами правил - проходят века один за
другим, - а такого не видит никто. "Что же это значит?" - я спрошу. А вот
что: тот, кого преданным князю считают, не преданный он человек; и тот, кого
все считают достойным, отнюдь не бывает таким.
Цюй Юань - ему имя было Пин.
Он был сородичем и однофамильцем чуского
дома, служил у чуского князя Хуая приближенным "левым докладчиком". Обладал
обширною наслышанностью и начитанностью, память у него была мощная. Он ясно
разбирался в вопросах, касающихся государственного благоустройства. Был
искусный оратор. Во дворце он с князем обсуждал государственные дела,
издавал приказы и указы, а за пределами дворца имел поручение по приему
гостей и беседам с приезжавшими удельными князьями. Князь дорожил им, как
дельным. Один высший чин, вельможа, бывший с ним в одном ранге, соперничал с
ним в княжеском благоволении и втайне замышлял против его талантов. Князь
Хуай дал Цюй Юаню составить свод государственных законов. Цюй Пин набросал
их вчерне, но работу еще не закончил. Этот вельможа ее увидел и захотел
присвоить, но Цюй Пин не давал. Тогда тот стал на него возводить клевету,
что мол, когда князь велит Цюй Пину составлять законы, то нет никого в
народе, кто бы об этом не узнал, и каждый раз как только какой-нибудь закон
выходит, то Пин хвастает своими заслугами: без меня, мол, никто ничего
сделать не может. Князь рассердился и удалил от себя Цюй Пина. Цюй Юань был
оскорблен, негодовал на то, что князь слушает все неразумно; что клевета
закрывает собою тех, кто честен, и кривда губит тех, кто бескорыстен; что
тот, кто строго прям, оказался вдруг неприемлем. Тогда он предался печали и
весь ушел в себя: сочинил поэму "Лисао" * - "Как впал я в беду", это
названье "Как впал я в беду" значит как бы "Как впал я в досаду".
Скажу я теперь: Что небо значит? Начало оно людей! Что отец и мать?
Основа они людей! Когда человек дошел до конца, он снова обращается к основе
своей. И вот, когда он в тяготе и страде дошел до усталости крайней, нет
случая, чтоб не вопил бы он к небу; иль, если он болен и страждет, печален,
тоскует, нет случая, чтобы не звал к себе он отца или мать. Цюй Пин шел
правой стезею, путем прямоты, исчерпал всю честную душу свою и ум свой
использовал весь на службе царю своему. Но клеветник разъединил обоих их, и
можно говорить о том, что это было дном паденья. Ведь он был честен и
заслуживал доверия, но пострадал от подозренья; служил он с преданной душой,
а жертвой стал клеветника... Ну, могли он не возмущаться? Поэма Цюй Пина
"Лисао" ("Как впал я в беду") родилась, конечно, из чувства его возмущения.
"Настроенья в уделах" * есть книга, которая склонна к любовным мотивам, но
блуда в ней нет. "Малые оды" * полны возмущений, нападок, но бунта в них
нет. Когда ж мы теперь говорим об одах "Впавшего в грусть" ("Как впал я в
беду"), то можем сказать, что в них достоинства того и другого соединились.
В глубь древности входит он, нам говоря о Ди Ку *, спускаясь к нам,
говорит он о циском Хуане *. А в промежутке между ними он повествует нам о
Тане * и об У *, чтоб обличить дела своей эпохи. Он выяснил нам всю ширь,
высоту пути бесконечного дао *, стезю безупречного дэ *, статьи и
подробности мира, порядка и благоустройства, а также той смуты, которая им
обратна. Все это теперь нам стало понятно и ясно вполне. Его поэтический
стиль отличается сжатой формой, слова его речи тонки и едва уловимы; его
настроенье души отлично своей чистотою; его повеленье, поступки его
безупречно честны. То, что в стихах говорит он, по форме невелико, но по
значенью огромно, превыше всех мер. Им взятое в образ нам близко, но мысль,
идеал далеки. Его стремления чисты: поэтому все, что он хвалит в природе, -
прекрасно. В стезе своей жизни он был благочестен, и вот даже в смерти своей
не позволил себе отойти от нее. Он погрязал, тонул в грязи и тине, но, как
цикада, выходил из смрада грязи преображенный; освобождался, плыл, носился
далеко за страною праха, за гранью всех сквернот земли. Не принял тот мир с
его жидкою, топкою грязью; белейше был бел, не мараясь от грязи его. И если
взять его душу, соперницей сделав ее и солнца и месяца, то нет
невозможного в этом.
После того как Цюй Юань был прогнан со службы, Цинь решил напасть на Ци
*. Ци был связан родственными узами с Чу *, и циньского князя Хоя тревожило
это. Он велел своему Чжан И * сделать вид, что тот покидает Цинь и идет
служить уделу Чу с весьма значительными дарами и с усердием всецело
преданного Чу человека. Чжан И сказал чускому князю так: "Цинь сильно
ненавидит Ци, а Ци с вашим Ч у находится в родственных отношениях. Но, если
бы ваш Чу сумел решительно порвать с Ци, то Цинь готов предложить вам
местность Шанъюй *, пространством в шестьсот ли *". Чуский князь Хуай был
жаден, поверил Чжан И и порвал с Ци. Отправил посла в Цинь принять землю.
Чжан И лукаво сказал: "Я, И, с вашим князем договорился о шести ли, а о
шестистах ли не слыхал даже". Чуский посол в гневе ушел, прибыл к себе в Чу
и доложил об этом князю Хуаю. Князь Хуай разгневался, поднял огромную рать и
пошел на Цинь. Цинь вывел свои войска, ударил и совершенно разбил чуские
войска между реками Дань и Си. Отрезал восемьдесят тысяч голов. Взял в плен
чуского воеводу Цюй Гая и затем отобрал у Чу всю страну при реке Хань
(Ханьчжун). Тогда князь Хуай двинул все войска, что были в его уделе, и,
глубоко зайдя в Цинь, ударил на врага. Сражение произошло при Ланьтянь *.
Удел Вэй, узнав об этом, внезапно ударил на Чу. Вэйские войска дошли до Дэн.
Чуское войско пришло в страх и ушло из Цинь к себе домой, а Ци, все еще в
гневе на Чу, ему не помог. Чу был в тяжелом положении. На следующий год Цинь
отрезал Ханьчжун и подарил его Чу в виде мирного предложения.
Чуский князь сказал: "Я не хочу земли, я хочу получить Чжан И. Я тогда
лишь буду считать себя удовлетворенным". Чжан И, узнав об этом, сказал так:
"За одного лишь И - и вдруг целую страну Ханьчжун! Прошу у вашего величества
разрешения пойти мне самому в Чу". И пошел в Чу. Там он снова богатыми
вещами задарил временщика, придворного Цзинь Шана, а также повел хитрые и
ловкие разговоры с фавориткой князя Хуая, Чжэн Сю. Князь Хуай целиком
послушался Чжэн Сю и снова отпустил Чжан И. В это время Цюй Юань как раз был
отстранен и на свой пост не возвращался. Его отправили послом в Ци.
Вернувшись в Чу, он обратился с укором к князю Хуаю и сказал: "Зачем вы не
убили Чжан И?" Князь Хуай раскаялся, послал погоню за Чжан И, но его уже
было не догнать. Затем целый ряд князей напал на Чу и основательно его
потрепал. Убили чуского воеводу Тан Мэя. В это время циньский князь Чжао
вступил в брачный союз с Чу и хотел встретиться с князем Хуаем. Князь Хуай
собрался поехать. Цюй Пин сказал: "Цинь - государство тигров и волков.
Доверять ему нельзя. Вам лучше не ездить". Младший сын князя Хуая, Цзы-лань,
советовал ему поехать: "К чему отказываться от радушия Цинь?" Князь Хуай
кончил тем, что поехал и вступил в заставу Угуань. А Цинь устроил военную
засаду и отрезал ему тыл. Затем задержал князя Хуая и требовал выделить
ему землю. Князь Хуай рассердился и не хотел слушать. Бежал в Чжао *. В Чжао
его не приняли и вернули в Цинь, где он в конце концов умер и был отправлен
на родину для похорон. Его старший сын, князь Цин Сян, занял трон. Сделал
главным правителем своего младшего брата Цзы-ланя. А народ в Чу обвинял
Цзы-ланя в том, что это он уговорил князя Хуая отправиться в Цинь, откуда
тот и не вернулся. Цюй Пин его ненавидел давно. И, находясь в изгнании, он с
любовью думал о своем Чу, и всем сердцем был привязан к князю Хуаю и не
забывал о своем намерении вернуться ко двору. Он все еще рассчитывал. что,
на его счастье, поймет его хоть раз владыка-царь, изменится хоть раз и
пошлый мир. И вот о том, как он живет одним своим лишь государем и
процветанием своей страны и как он хотел бы все это и так и этак доказать, -
об этом он в одной песне своей три раза доводит до нас. В конце концов,
никакой к этому возможности не оказалось, и вернуться ему не удалось. Итак,
он в этом видел, что князь Хуай так-таки его и не понял. Среди правителей,
какие бы они ни были - иль глупые, иль мудрые, достойные, дурные,- такого не
сыскать, который себе не хотел бы найти преданных сердцем слуг, достойных
выдвиженья лиц, чтоб те ему помогали. Однако мы видим теряющих царства и
рушащих дом. Один за другим проходят они перед нами; меж тем сверхмудрец и
властитель людей, который бы царствами правил - проходят века один за
другим, - а такого не видит никто. "Что же это значит?" - я спрошу. А вот
что: тот, кого преданным князю считают, не преданный он человек; и тот, кого
все считают достойным, отнюдь не бывает таким.
потому что главное в жизни - даже находясь в изгнании, с любовью думать о своем Чу и не отказываться от радушия Цинь
Есть дураки сознательные и места обитания их есть фолклёрные и дурака обижают.
Кстатя, ты в курсе, что кто-то вскрыл твою анкету и теперь пишет от твоего имени всякую... . хотя, может быть, пароль у тебя вырвали под пытками, .. не может же быть, штоб ты продал аккаунт, это было бы слишком, слишком цинично.
финч) я скопировала это... как улику. дядя Кстатя! пора ой пора подарить мне мозгов)) г читать ещ позже буду внимаательно. оно вроде зашифровано
за мозгами кстатида объявлена охота.. амазонки встали на тропу войны
Е_Бакин он, тому не рад:
Ведь не дают злодею,
Хоть одевает модно зад
И прикрывает шею.
)))
Ведь не дают злодею,
Хоть одевает модно зад
И прикрывает шею.
)))
Это я, типа, тоже Вийона четала, если што. Четала и не осуждаю!
Как там говорил Человек твёрдая рука, горячее сердце, холодная голова - Копипастерам в аду ржавой монтировкой будут ковыряться в заднице?
Дмитрий - испугался за свой анус? Бойся, бойся.
Евгений Бакин не, теперь уже за Ваш переживаю.
Дмитрий: ну так поправьте анкетку, напишите "с мужчиной для большего". Но должен вам заметить, вы не в моем вкусе.
Нет, Евгений, Вы меня не поняли - это я как копипастер копипастеру говорю.
Теперь вы понимаете, к чему приводит копипаст? К неспособности ясно выражать свои мысли. Вы даже простую мысль мне внятно объяснить не смогли. Итак, покайтесь и больше не копипастьте, а то на том свете черти вам в зад рельсу будут забивать - ржавую! За сим, честь имею кланяться!
Сестра опередила. А я было тоже хотел образованность показать :) Ну да ладно.
Умному дай голову,
Трусливому дай коня,
Дай счастливому денег,
И не забудь про меня.
Это Окуджава, если что.
Умному дай голову,
Трусливому дай коня,
Дай счастливому денег,
И не забудь про меня.
Это Окуджава, если что.
Большой Братец, ты знал, ты знал! и я знала, что ты знал! )))
Третий камент. Всех лю, всех ц )))
Третий камент. Всех лю, всех ц )))
Франсуа, да только не Виллон, а Вийон.
Ваш комментарий:
Так далеко забрались, и до сих пор не зарегистрировались!? Вот те на! А ведь многие действия на сайте, в том числе и удовольствие комментировать чужие дневники, могут себе позволить лишь зарегистрированные пользователи! Вот так вот!